100 
– Надо посмотреть, – сказал Вестин. – Может быть, я записал. Так-то я его не помню.
Валландер поднялся вместе с ним на катер. Вестин достал из-под карты ежедневник и полистал.
– Здесь ничего нет, – сказал он, выходя из рубки. – Но теперь мне почему-то кажется, что я его припоминаю. В те дни была уйма народу. Я запросто могу его с кем-нибудь перепутать.
– У вас есть факс? – спросил Валландер. – Мы пошлем вам фотографию.
– Факс есть на почте.
Есть еще одна возможность.
– Вы, наверное, видели его снимок, – сказал Валландер. – В газетах или по телевизору. Это тот полицейский, которого убили в Истаде несколько дней назад.
Вестин поднял брови.
– Слышать-то я слышал, – сказал он, – а снимка не видел.
– Тогда пришлем факсом. Если вы дадите номер.
Вестин записал номер в ежедневнике, вырвал листок и протянул Валландеру.
– А может быть, попробуете вспомнить, была ли здесь Иса в эти дни? Между девятнадцатым и двадцать вторым?
– Точно не помню. Вообще-то этим летом она часто приезжала.
– То есть может быть, что и в эти дни?
– Все может быть.
Валландер сел в машину и уехал из Фюруддена. В Вальдемарсвике он остановился заправиться, а потом поехал на юг по приморскому шоссе. На небе не было ни облачка. Он опустил водительское стекло. Подъезжая к Вестервику, он понял, что больше не выдержит. Он должен поесть и поспать. На съезде к городу было кафе. Он заказал омлет, минеральную воду и кофе. Хозяйка приняла заказ и улыбнулась.
– В ваши годы надо спать по ночам, – сказала она дружелюбно.
Валландер посмотрел на нее с удивлением: – Неужели так заметно?
Она нагнулась и вытащила из-за прилавка сумочку. Достала зеркало и протянула ему. Валландер тут же понял, что особой прозорливости тут не нужно – нечесаная шевелюра, бледная физиономия, покрасневшие глаза.
– Вы правы, – сказал он. – Съем омлет и посплю немного в машине.
Он вышел на веранду и сел за столик под зонтиком. Она принесла поднос с едой.
– У меня есть комнатка за кухней, – сказала она. – Там стоит кровать. Можете ею воспользоваться.
И ушла, не дожидаясь ответа. Валландер долго смотрел ей вслед.
Поев, он зашел в кухню:
– Предложение осталось в силе?
– Я своих слов не меняю.
Она показала ему комнатку, где стояла раскладушка, накрытая покрывалом.
– Лучше, чем заднее сиденье, – сказала она. – Но полицейские привыкли спать где угодно. Хоть на перилах.
– Откуда вы знаете, что я полицейский?
– Вы открывали бумажник, когда платили, и я заметила удостоверение. Я знаю, как оно выглядит, у меня муж был полицейский.
– Меня зовут Курт Валландер, – представился он.
– Эрика. Отдыхайте.
Валландер лег на раскладушку. Все тело болело, в голове было совершенно пусто. Он подумал, что надо бы позвонить в Истад и сказать, что он едет, но сил не было. Он закрыл глаза и тут же уснул.
Проснувшись, он долго не мог понять, где находится. Посмотрел на часы – семь часов. Валландер вскочил – оказывается, он проспал пять часов! Выругавшись, он схватил телефон и позвонил в Истад. Телефон Мартинссона не отвечал. Он набрал номер Ханссона.
– Где ты, черт возьми, пропал? Мы весь день пытаемся до тебя дозвониться. Почему у тебя телефон не включен?
– Должно быть, связь плохая. Что-нибудь случилось?
– Ничего, если не считать твоего исчезновения.
– Приеду сразу, как доберусь до Истада. Часам к одиннадцати, думаю, успею.
Он постарался побыстрее закруглиться. В дверях появилась Эрика:
– Я подумала, вам надо выспаться.
– Часа вполне хватило бы. Надо было попросить вас меня разбудить.
– Есть кофе. А горячего ничего нет – я уже закрыла кухню.
– Неужели вы не шли домой и ждали, пока я проснусь?
– Всегда есть какая-то работа. Бухгалтерия, заказы…
Они зашли в пустой зал. Она поставила перед ним кофе и блюдо с бутербродами.
– Я слышала по радио, – сказала она, – на островах убили девушку. Ее нашел полицейский из Сконе. Это, должно быть, вы?
– Да. Но я не хочу об этом говорить. Вы сказали, что ваш муж был полицейский?
– Он и сейчас полицейский. Мы жили тогда в Кальмаре. После развода я переехала сюда. Денег как раз хватило, чтобы купить эту забегаловку.
Она рассказала, как тяжело было первые годы. Кафе не окупалось, денег ни на что не было. Потом стало лучше. Валландер слушал вполуха, не в силах оторвать от нее взгляда. Ему очень хотелось ее обнять. Ощутить что-то реальное, обыденное.
100 
