101 
Обогреватель в салоне воодушевлено рычал, но не мог согреть промозглый утренний воздух, и только от пола до колен слегка чувствовалось тепло. Выше — лед, пропитанный сигаретным дымом, от которого виниловый верх машины свой бежевый цвет давно поменял на серый. Чему Хейверс продолжала активно способствовать. Когда Линли захлопнул за собой дверцу, Хейверс потушила в пепельнице одну сигарету и тут же закурила следующую.
— Завтракаете? — мягко спросил он.
— Бутербродом с никотином.
Она с удовольствием затянулась и смахнула пепел со своих камвольных штанов.
— Ну? Что у нас?
Линли ответил не сразу. Чтобы впустить немного свежего воздуха, он приоткрыл окно и, повернувшись, встретился с ее честным и серьезным взглядом. Непроницаемо бодрое выражение лица, необходимая небрежность в одежде. Каждая деталь картинки у-меня-все-преотлично на месте. Но уж слишком крепко она вцепилась в руль, а напряжение в уголках рта контрастирует с голосом, кажущимся беззаботным.
— Что дома? — спросил он.
Она глубоко затянулась и посмотрела на тлеющий кончик сигареты.
— Ничего особенного. У мамы случился приступ. Миссис Густафсон запаниковала. Ничего такого.
— Хейверс…
— Послушайте, можете сменить напарника, попросить Нкату на мое место. Я все понимаю. Я знаю, что это свинство с моей стороны, приезжаю, уезжаю, смываюсь так рано в Лондон. Уэбберли не понравится, если меня отстранят за отлучки, но если я поговорю с ним наедине, он поймет.
— Я справляюсь, сержант. Мне не нужен Нката.
— У вас должен быть кто-то на подхвате. Вы один не управитесь. В такой горячей работе нужна помощь, вы имеете полное право ее требовать.
— Барбара, речь не о работе.
Хейверс смотрела в окно. У входа на территорию Сент-Стивенз-Колледжа один из служащих помогал женщине среднего возраста в тяжелом пальто и шарфе, которая слезла с велосипеда и пыталась его приткнуть к десятку других возле стены. Она препоручила велосипед служащему и, наблюдая за его действиями, очень оживленно что-то говорила, пока человек ставил велосипед и вешал на него замочек. После этого они вместе удалились на территорию колледжа.
— Барбара.
Хейверс пошевелилась:
— Я решаю эту проблему. По крайней мере пытаюсь. Давайте к делу, ладно?
Линли вздохнул, взял ремень безопасности и перекинул его через плечо.
— На Фулборн-роуд. Я хочу повидаться с Леннартом Торсоном.
Хейверс кивнула, выехала с проезда Тринити на ту же дорогу, по которой недавно приехала в Кембридж. Все в городе просыпалось. Какой-то студент вскочил на велосипед и покатил учиться, прибывали уборщицы и кастелянши. На Тринити-стрит пара дворников доставала из желтой тележки метлы и совки, трое рабочих забирались на леса у здания поблизости. Продавцы на Маркет-Хилл приводили в порядок торговые палатки, выставляли ящики с овощами и фруктами, выкладывали рулоны ярких тканей, сложенные футболки, джинсы, индийские платья, делали ослепительные букеты из осенних цветов. Автобусы и машины соперничали за место на Сидней-стрит, и при выезде из города Линли и Хейверс видели, как электричка из Рамси-Таун и Черри-Хинтон привезла людей, которые скоро займут свои места в хранении или выдаче в библиотеках, у поливных шлангов в садах или у кухонных плит в двадцати восьми колледжах университета.
Хейверс молчала, пока они с грохотом, под стройный аккомпанемент выхлопов и плевков двигателя, проезжали мимо буйной зелени Паркерс-Пис, на который невозмутимым сторожем глядело полицейское управление. Безоблачное небо, отражаясь в окнах в два ряда, превращалось в серо-голубую шахматную доску.
— Вы получили мою записку, — сказала Хейверс, — насчет Торсона. Виделись с ним вчера?
— Его невозможно было найти.
— Он знает, что мы им интересуемся?
— Нет.
Хейверс затушила сигарету и не прикурила другую.
— Что вы думаете по его поводу?
— Все факты против него.
— Черные волокна ткани на теле Елены? Мотивы и возможности для убийства?
— Да, похоже, у него было и то и другое. А если так, то и орудие отыщется.
Линли напомнил Хейверс о бутылке вина, которую, по словам Сары Гордон, оставили на месте преступления, и поделился с ней мыслями, которые посетили его при виде этой бутылки, вдавленной во влажную землю острова. Бутылкой могли воспользоваться и оставить ее среди другого мусора.
— Но вы все равно считаете, что наш Торсон в убийцы не годится. У вас это на лице написано.
101 
