104 
Я увидела Джонни, въезжающего на лошади в конюшню, и окликнула его.
— Какого черта?.. — начал он.
— Карлион потерялся.
— Потерялся? Где?
— Если бы мы знали где, он бы не потерялся.
Горе мое было так велико, что мне необходимо было хоть часть его обратить в гнев. Слова вылетали сами по себе, и я ничего не могла с ними поделать.
— Я боюсь, — сказала я.
— Он тут где-нибудь играет.
— Мы обыскали весь дом и все вокруг… — я дико огляделась вокруг себя и увидела отблеск солнца на Девственницах.
И тут внезапный страх охватил меня. На днях я показала ему эти камни; он ими заинтересовался. «Не подходи близко к старой шахте, Карлион. Обещай мне». Он с готовностью пообещал, а он не такой ребенок, чтобы нарушить слово. А что, если как раз мои рассказы и пробудили любопытство; что, если он настолько заинтересовался, что не смог устоять перед искушением исследовать шахту, что, если он забыл про свое обещание? В конце концов, ведь он был еще совсем малыш.
Я повернулась к Джонни и вцепилась в его руку.
— Джонни, — сказала я, — что, если он пошел к шахте..
Никогда я не видела Джонни таким испуганным и сразу смягчилась. Бывали минуты, когда я упрекала его за то, что он не проявляет должного интереса к нашему сыну. Господи, подумала я, он так же испугался, как и я.
— Нет, — сказал Джонни, — нет!
— Но если он пошел…
— Там есть предупредительная надпись…
— Он мог ее не прочесть. Или, если прочел, это могло лишь привлечь его интерес.
Мы с ошалелым видом уставились друг на друга. Потом я сказала:
— Мы должны узнать. Придется кому-то спуститься.
— Спуститься в шахту? Ты с ума сошла… Керенса!
— Но он может быть там…
— Это безумие.
— Может, именно в эту минуту он лежит там, раненный.
— Если бы он упал туда, то разбился бы насмерть.
— Джонни!
— Это безумная идея. Его там нет. Он где-то играет. Он в доме… Он…
— Мы должны обыскать шахту. Нельзя терять времени. Сейчас же… сейчас же…
— Керенса!
Я оттолкнула его и побежала к конюшне. Я позову Полора и кого-нибудь из слуг. Они должны приготовиться немедленно. Теперь этот ужас не давал мне покоя. Карлион упал в шурф старой шахты. Я ясно представляла себе, как он там лежит и боится, если не потерял сознания, а если потерял, то это еще ужаснее.
— Полор! — позвала я. — Полор!
Тут я услышала топот копыт, и во двор конюшни въехала верхом на лошади моя невестка Эсси.
Я едва взглянула на нее. В данной ситуации мне было не до нее. Но она кричала мне:
— Ой, Керенса, Джо велел мне быстрей ехать и сказать вам, потому что вы уж точно будете волноваться. Карлион-то, он у своего дяди.
Я чуть не упала в обморок от облегчения.
— Он минут пятнадцать, как пришел. Все чего-то лепетал про то, что дядя Джо нужен его пони. Джо велел сейчас же скакать и сказать вам, где он есть, Он сказал, что иначе вас от беспокойства удар хватит.
Джонни стоял со мной рядом.
— Ох, Джонни! — вскрикнула я, потому что видела, что он счастлив не меньше, чем я.
Я бросилась к нему в объятия, и мы крепко прижались друг к другу.
Никогда я не чувствовала себя такой близкой мужу, как в этот момент.
Уже через час Джо привез Карлиона обратно в аббатство. Карлион стоял в двуколке рядом с Джо; тот разрешил ему держать вместе с ним вожжи, так что Карлиону казалось, что он сам правит двуколкой. Я редко видела его таким счастливым.
Джо тоже был счастлив. Он любил детей и очень хотел иметь собственного сына; пока же не было никаких признаков, что Эсси собирается произвести его на свет.
— Мама! — позвал Карлион, как только увидел меня. — Дядя Джо приехал лечить Карпони.
Карпони — это было имя, которое он придумал для своего пони, образованное от слов «Карлион» и «пони». Он придумывал свои особые имена для всего, что любил.
Я стояла около двуколки, смотрела на него, и душа моя была полна благодарности за то, что я вижу его живым и невредимым. Я едва могла сдержать слезы.
Джо понял, что я чувствую.
— Я послал Эсси сразу, как только мальчик пришел, — ласково сказал он, — зная, что ты будешь переживать.
— Спасибо, Джо, — живо ответила я.
— Ты уже настоящий маленький мужчина… сам правил моей двуколкой. Ну, а что дальше?
— Сам правил двуколкой, — радостно повторил Карлион. — Теперь пойдем лечить Карпони, дядя Джо.
104 
