Особенно,... 
90 
- Я бы вряд ли стал меняться, - сказал Лувен.
- Да и я тоже, - согласился Валландер. - Я истадский полицейский. Или не полицейский вообще.
Разговор увял. После обеда Лувен заторопился куда-то по делам.
Валландер разыскал комнату отдыха и прилег на диван. Если вдуматься, с тех пор как Роберт Окерблум впервые побывал у него в кабинете, он ни разу толком не спал.
Дремал он всего несколько минут и проснулся как от толчка.
А потом лежал и думал о Байбе Лиепе.
Операция в Халлунде началась ровно в два. Валландер, Лувен и еще трое полицейских вошли в подъезд. Дважды позвонили в квартиру, но безрезультатно, и в конце концов вскрыли дверь ломиком. Группа захвата, вооруженная автоматами, держалась поблизости. У всех, кроме Валландера, в руках были пистолеты. Лувен заранее спросил, нужно ли ему оружие. Но Валландер отказался. Зато, как и все, с благодарностью облачился в бронежилет.
Они ворвались в квартиру, рассыпались по комнатам, и все кончилось, не успев начаться.
Квартира оказалась пуста. Людей там не было.
Полицейские недоуменно смотрели друг на друга. Потом Лувен достал мобильный телефон и связался с наружными наблюдателями.
- Квартира пуста, - сказал он. - Брать некого. Всем отбой. Вызовите криминалистов, пусть осмотрят квартиру.
- Должно быть, ночью сбежали, - сказал Валландер. - Или на рассвете.
- Мы их возьмем, - сказал Лувен. - Получаса не пройдет, как в розыск включится вся страна. - Он протянул Валландеру одноразовые перчатки. - Если захочешь поднять матрасы.
Пока Лувен разговаривал по мобильнику с управлением, Валландер прошел в маленькую комнату. Надел перчатки и осторожно взял с полки пепельницу. Он не ошибся. Точно такую же он видел несколько дней назад в баре, когда перебрал виски.
- Здесь наверняка есть отпечатки пальцев, - сказал он, вручая ее одному из криминалистов. - В нашей картотеке они вряд ли зарегистрированы. Но возможно, найдутся в картотеке Интерпола.
Техник спрятал пепельницу в пластиковый пакет.
Валландер подошел к окну, рассеянно скользнул взглядом по соседним домам и серому небу. Ненароком вспомнил, что именно это окно Таня открывала накануне, чтобы выгнать табачный дым, который раздражал Владимира. Валландер не мог сказать, угнетен ли он неудачей или раздосадован. Перешел в большую спальню, заглянул в шкафы. Одежда вроде как на месте, висит на плечиках. А вот нескольких сумок определенно недостает. Он сел на край кровати, рассеянно выдвинул ящик ночного столика. Ничего, кроме мотка бечевки да начатой пачки сигарет. Он запомнил, что Таня курит французские «Житан».
Нагнулся, глянул под кровать - пыльные тапки, и все. Обошел вокруг кровати и открыл другой ящик. Пусто. На столике была пепельница с множеством окурков и недоеденное шоколадное пирожное.
Валландер заметил, что окурки с фильтром. Взял один - «Кэмел».
И вот тут он задумался.
Вспомнил вчерашний день. Таня закурила. Владимир тотчас разозлился, и она открыла окно, причем с большим трудом.
Курильщики редко сердятся на своих собратьев. Особенно когда в комнате не накурено. Таня что же, курила разные сигареты? Едва ли. Значит, Владимир тоже курит.
Валландер задумчиво прошел в гостиную. Открыл то самое окно. Оно и на сей раз поддалось с трудом. Тогда он попробовал другое окно и стеклянную дверь на балкон. Открываются с легкостью.
Наморщив лоб, он остановился посреди комнаты. Почему она выбрала именно это окно? И почему его было так трудно открыть?
Эти вопросы вдруг приобрели огромную важность. И секунду спустя он понял, что ответ может быть только один.
Таня открыла тугое окно, потому что по некой причине нужно было открыть именно его. А раму заело просто оттого, что это окно открывали редко.
Валландер опять стал у злополучного окна и подумал, что как раз его хорошо видно из автомобиля на стоянке. Второе окно будет заслонено балконом. А балконную дверь со стоянки вообще не увидишь.
Он еще раз проверил свои выводы.
И все понял. Таня нервничала. Смотрела на часы у него за спиной. Потом открыла окно, подала кому-то на автостоянке сигнал, что в квартиру подниматься нельзя.
Коноваленко. Он был совсем рядом, подумал Валландер.
В промежутке между двумя телефонными звонками он рассказал Лувену о своих выводах.
- Наверно, ты прав, - сказал Лувен. - Хотя это мог быть и кто-то другой.
- Конечно. Мог быть и другой.
90 
