65 
— Включайте оба маячка и сирену, — приказала Шивон водителю.
Они рванули по обочине мимо еле ползущих машин.
— Мы правильно едем? — обернувшись, спросил водитель.
— А вы откуда?
— Из Питерборо.
— Езжайте прямо, я скажу, когда свернуть. — Она сжала руку отца. — У тебя ничего не болит?
Он, покачав головой, пристально посмотрел на нее:
— А у тебя?
— Да что со мной-то может быть?
— Ты меня просто поразила. — Тедди Кларк устало улыбнулся. — Своей решимостью, четкостью действий…
— Тем, что я не просто смазливая девчонка, так?
— Я ведь даже не представлял себе…
К его глазам опять подступили слезы, и он, прикусив губу, часто заморгал, стараясь не заплакать, а она, поняв это, сильнее сжала его руку.
— Я ведь даже не мог себе представить, — снова начал он, — что ты так здорово справляешься со своим делом.
— Скажи спасибо, что я не в форме, а то, глядишь, мне самой пришлось бы размахивать дубинкой.
— Ты никогда не смогла бы ударить ни в чем не повинную женщину, — твердо сказал отец.
— Поезжайте прямо под светофор, — велела Шивон водителю, а затем снова обернулась к отцу. — Не знаю, трудно за себя ручаться.
— Нет, ты бы этого не сделала, — решительно заявил он.
— По всей вероятности, нет, — согласилась она. — А за каким бесом вас туда понесло? Уж не Сантал ли потащила?
Он помотал головой:
— Да мы… просто хотели посмотреть. Но полиции показалось иначе.
— Если я найду того, кто…
— Я ведь даже и лица-то его не разглядел.
— Там было множество снимающих.
— Фотографов?
Она кивнула.
— Плюс система видеонаблюдения, репортеры и, разумеется, мы. — Она посмотрела на отца. — Полиция всегда все фиксирует на пленку.
— Но ведь…
— Что?
— Разве ты сможешь просмотреть такое множество фотографий и видеозаписей?
— Хочешь пари?
Он посмотрел на нее внимательным взглядом:
— Нет, пожалуй, воздержусь.
Почти сотня арестованных. Во вторник судам предстоит попотеть. К вечеру противостояние переместилось с Принсез-стрит и прилегающего парка на Роуз-стрит. По воздуху летали вывороченные из мостовой булыжники. Схватки с полицией происходили на мосту Уэверли, на Кокберн-стрит и Инфермари-стрит. В половине десятого напряженность начала спадать. Последняя выходка имела место у ресторана «Макдоналдс» на Сент-Эндрю-стрит. Патрульные, уже вернувшиеся в участок на Гейфилд-сквер, принесли с собой гамбургеры, запах которых, распространившись по коридорам, проник и в офис уголовной полиции. В офисе, где сидел Ребус, работал телевизор, показывающий документальный фильм о скотобойнях.
Эрик Моз только что переслал перечень адресов электронной почты тех, кто регулярно посещал сайт «СкотНадзор». Его электронное послание заканчивалось словами: «Шив, сообщи, как твои дела!» Ребус и сам уже пытался дозвониться до нее по мобильному, но звонки оставались без ответа. Прочитав электронное письмо Моза, Ребус пришел к выводу, что Дженсены хотя и не доставили ему больших хлопот, но контактировали с ним в режиме «вынужденного сотрудничества».
Перед Ребусом лежал номер «Ивнинг ньюс». На первой полосе над фотографией воскресного марша броская шапка — «Голосование ногами». Редакция могла бы использовать ту же шапку и в завтрашнем выпуске, поместив ее над фотографией хулиганов, пинающих ногами полицейские щиты. На странице телепрограмм он отыскал название идущего по телевизору фильма: «Скотобойни: Раздумья над кровью». Ребус встал и подошел к одному из свободных столов, на котором были разложены бумаги из папки с делом Коллера. Шивон здорово потрудилась, присоединив к ним полицейские и тюремные отчеты о Проворном Эдди Айли и о Треворе Гесте.
Гест: вор-домушник, головорез, сексуальный психопат.
Айли: насильник.
Коллер: насильник.
Ребус снова принялся изучать материалы сайта «СкотНадзор». Подробная информация о еще двадцати восьми насильниках и педофилах. Там же была большая гневная статья за подписью «Кровоточащее сердце». Что-то подсказало Ребусу, что ее автор — женщина. Она обрушивалась на судебную систему с ее упрямым противопоставлением «изнасилования» и «склонения к половому акту». Практически невозможно добиться обвинения по статье «изнасилование», однако «склонение к половому акту» может быть столь же отвратительным, жестоким и оскорбительным действием, а наказывается менее строго. Похоже, она изучала закон, хотя где — в Англии или Шотландии, — понять было трудно. Ребус снова просмотрел текст на предмет использования таких формулировок, как «грабеж с проникновением в жилище»: в Шотландии это называется просто «кража со взломом». Но ничего подобного не нашел. Ему пришло в голову, что стоит на это ответить. Он включил компьютер Шивон и вошел в почту — она всегда использовала один и тот же пароль: «Хиберниан». Проведя пальцем по списку абонентов, полученному от Моза, он нашел адрес той, что называла себя «Кровоточащее сердце», и принялся печатать.
65 
