105 
– А куда вы собираетесь идти? – Лукас только сейчас заметил, что она стоит в пальто.
Этот вопрос напомнил Тэйлор о том, что ей надо сделать.
– На вокзал, проверить, не приехала ли Виктория четырехчасовым поездом, – пояснила она, пытаясь попасть в рукав.
Хантер подошел к ней поближе. Потом неожиданно остановился и повернулся к Лукасу:
– У нее в кармане револьвер. Она что, всегда его с собой носит?
Тэйлор стояла прямо перед ним и поэтому решила сама ответить на его вопрос.
– Цинциннати, оказывается, намного более опасный город, чем я думала. Мне вчера едва удалось унести ноги. А как вы узнали, что у меня револьвер?
– Карман оттопырился, – коротко ответил он.
Она высказала восхищение его проницательностью, вытащила револьвер из кармана и, показав ему, похвасталась:
– Это подарок.
Лукас все еще стоял, прислонясь к двери. Он так устал, что почти не прислушивался к их разговору. Ему хотелось принять горячую ванну и еще более – горячую пищу. Еще хорошо было бы поспать часиков восемь, но он понимал, что на подобную роскошь у него нет времени. Время сейчас имело решающее значение. След, на который они напали, еще не остыл, и, если они хотят разыскать племянниц Тэйлор, им надо действовать быстро и решительно.
Чутье подсказывало ему, что девочки все еще в городе. И у Хантера было такое же ощущение. Он говорил с одним человеком, который был скорее пьян, чем трезв, но речь его была вполне разборчивой. Так вот, этот человек поклялся, что видел малюток с братьями Бордерами два дня назад.
Братья Бордеры. При одном упоминании этого имени у Лукаса мороз пробежал по коже. Эти двое зловещи, как Сатана, подлы, как шакалы, и коварны, как гремучие змеи. Лукасу давно не терпелось добраться до этих негодяев. Одно время они были сутенерами у пары проституток, а потом младшему понравилось резать женщин, а эта милая привычка вскоре положила конец их делу. После этого братья занялись другим выгодным бизнесом. Они по-прежнему не брезговали торговать чем и кем угодно, но специализировались на детях. Со слов того человека Лукас понял, что они предпочитают сирот, поскольку тут не бывает никаких осложнений. Более везучих продают семейным парам где-нибудь в глуши, которым нужна помощь на ферме. А вот хорошеньким детишкам меньше везет, потому что есть мужчины с… как он выразился? С необычными наклонностями.
Да, конечно, братья Бордеры. Они заслужили медленную и мучительную смерть, и Лукас чувствовал, что он тот самый человек, которого судьба назначила привести приговор в исполнение. Однако Хантер может ему помешать. Он уже заявил, что сам желает свежевать эту парочку.
Тут уж нет сомнений. Так или иначе, от его руки или от ножа Хантера, но этим мерзавцам суждено умереть. Справедливость должна восторжествовать.
Лукас оттолкнулся от двери, размял немного плечи и посмотрел на жену. Последнее время он день и ночь вынужден был бродить по темным, глухим и зловонным городским задворкам, и сейчас ему требовалось очистить, освежить душу. Ему нужна Тэйлор – это средоточие тепла, света и красоты. С чудовищем он потягается позже. А сейчас ему нужны ее аромат и ее волшебные прикосновения. Она была для него столь же притягательна, как солнце для человека, который чертовски долго прятался в темноте.
И Хантера она тоже притягивала. Лукас никогда прежде не видел, чтобы тот так долго разговаривал с женщиной. Его не раздражало поведение друга, и он совсем не ревновал. Он целиком и полностью доверял Хантеру. Но прекрасно понимал его, потому что они были очень похожи.
Тэйлор сама не догадывалась, как она подействовала на его друга. Его улыбку она воспринимала как обычное явление. Ей даже в голову не приходило, насколько не свойственно Хантеру улыбаться вообще.
А сейчас у него был такой вид, словно он вот-вот рассмеется. Тэйлор стояла рядом с ним, рассказывая ему о разных хитрых усовершенствованиях своего нового револьвера, который он держал в руках.
– У этого револьвера есть свой регистрационный номер, – объясняла Тэйлор. – А вам известно, что каждая деталь помечается тем же номером еще до сборки? Если будет найдена хотя бы одна деталь, то все равно будет понятно, какой это револьвер.
Хантер кивнул.
– Так сколько раз, говорите, вам пришлось стрелять?
– Три раза, – ответил она. – И не было никакой отдачи, Хантер. И совсем не надо регулировать прицел. Это огромное усовершенствование по сравнению со старыми образцами. Вам надо тоже как-нибудь его испробовать.
105 
