ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>

В сетях соблазна

Симпатичный роман. Очередная сказка о Золушке >>>>>

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>




  38  

Пока мои глаза почти непроизвольно пробегали по строчкам, начиная с самой первой страницы, я почувствовал, как кто-то барабанит меня по плечу. Должно быть, вернулся хозяин очков. Я обернулся, пытаясь изобразить извиняющуюся улыбку, но замер на полдороге, и у меня получилась всего-навсего идиотская гримаса: человек, требовавший назад свой роман, оказался старым судьей.

Я пробормотал что-то похожее на «pardon» и пошел к каталогу. На «Лагерлёф, Сельма» нашлось пять карточек, на трех значились разные издания «Саги». Я заполнил требование и через пять минут тоже сидел в читальном зале, готовый зарыться в эти набранные мелким шрифтом страницы, одновременно не теряя из виду старого судью.

Шесть часов подряд мысль моя неслась вслед за Йёстой Берлингом и компанией кавалеров-бражников, боролась с морозом и волками и в конце концов, выбившись из сил, уступила призывам желудка.

Я сдал книжку, надеясь увидеть славную библиотекаршу, но другая сотрудница сказала, что у нее сегодня выходной и, чтобы с ней увидеться, надо ждать понедельника. Уходя, я окинул взглядом читальный зал — старик еще сидел за книгой.

Снаружи оказалось почти по-летнему жарко, и, если стоять неподвижно, в четыре часа дня от солнца уже саднило кожу. Я направился к продавцу кебаба, которого приметил раньше, и потом, кусая завернутое в лепешку мясо, уселся на скамейку в тени в треугольном скверике, непонятно как образовавшемся на перекрестке двух улиц.

Пока я ел, послышался стук жестянок и треньканье стекла, будто кто-то бросил мусор в контейнер рядом с моей скамейкой. Я мгновенно обернулся, но никого не увидел. Я снова откусил, и шум повторился, сопровождаемый невнятным писком. Тогда я затаился и немного подождал, не сводя глаз с контейнера.

Снова бряцанье и писк, на этот раз тихий, почти неслышный.

Я подошел к баку и заглянул внутрь. Зеленый пластиковый пакет был заполнен на треть, и мне почудилось, словно внутри что-то шевелится.

Я надел мешочек от кебаба на руку, вроде перчатки, разгреб бумажки и пустые бутылки, и на дне показалась белая шерстка. Тогда я запустил в контейнер и другую руку и вытащил котенка: у него даже не хватало сил царапаться.

Как он очутился в мусорном баке? Вскарабкался в поисках еды, свалился и потом не мог выбраться? Или какой-то гад бросил его туда, решив от него избавиться? Ублюдки!

Ваша правда, господин судья. Не мне, который размозжил человеку голову, придавив его бампером к стене, судить других. Но у убийства Джулиано Лаянки была причина, не оправдание, а причина, а у убийства котенка ее не было. Мне кажется, я не похож на тех, кто убивает котят, чувствую, что я лучше, несмотря ни на что.

Я устроился на скамейке и взял котенка на колени. Он пока еще нетвердо держался на лапках, но дышал, кажется, ровнее. Потом принялся озираться кругом, и глаза у него, по-моему, были живые. Внутри свернутой лепешки оставалось еще чуть-чуть мяса, я дал ему, и он тут же его проглотил. Значит, будет жить, подумал я. Только тогда я стал его гладить. Вдоль спинки — от ушей до самого кончика хвоста. Под горлышком — ему понравилось, и он вытянул шею. Мягкий пушок на брюшке. Я его гладил, и у меня к глазам подступали слезы. Я его спас. Я, убийца. Я спас его и чувствовал, что уже люблю его, любил еще до того, как нашел. Это мой котенок.

Вам тоже наверняка приходилось слышать, господин судья, о закоренелых преступниках, которые в тюрьме любовно ухаживают то за канарейкой, то за мышью, а то и за тараканом. Что только не взбредет нам, убийцам, в голову?

Я поднялся со скамейки и зашагал в гостиницу. Кота я придерживал рукой, он сидел у меня на плече и смотрел назад, а я по дороге размышлял, как сказать месье Арману, чтобы он позволил мне подержать его хотя бы одну ночь, всего одну, а потом я его куда-нибудь пристрою.

Когда я открыл дверь бара, жена Армана, которая мыла стаканы за стойкой, подняла глаза и воскликнула:

— Арман, Элоди, идите сюда, смотрите! Потом, выйдя из-за стойки, встала рядом и принялась чесать у котенка за ушами.

— Какая прелесть, где вы его взяли?

— В сквере, в конце улицы Вольтера. Его кто-то выбросил в мусорный бак, и он не мог выбраться, уже и мяукать перестал.

— Ублюдки, — сказал месье Арман, — попадись они мне, я бы их подвесил за одно место…

— Можно подержать?

— Пожалуйста. — И я передал котенка незнакомке.

Девушка одной рукой прижала котенка, а другую — правую — протянула мне:

  38