26 
— Но, Грейс, если вы всегда знали о его поведении, почему вы так долго не подавали на развод? Что изменилось?
— Африка, вот что. Он проводит там много времени и, знаешь ли, занимается там тем, чем всегда занимается. Шлюхами. Ты знаешь, сколько людей там больны СПИДом?
Соломон кивнул, признавая ее правоту.
— Может, я поговорю об этом с Доном? — предложил он. — Он может поговорить с Майклом, приструнить его.
Она пьяно помотала головой и сказала:
— Слишком поздно, Соломон. Я запустила машину. Я наняла адвокатшу, и у нее руки чешутся отхлестать семейство Шеффилдов по его коллективному заду.
— Я уверен, в этом нет необходимости, Грейс. Если нет возможности примирения…
— Нет, — отрезала она.
— Тогда, я убежден, мы можем выработать соглашение. Вы всегда нравились Дону, и он может быть очень щедрым.
Она покачала своей золотистой головой:
— Этого недостаточно. Я хочу причинить Майклу боль, унизить его, помучить, как он мучает меня.
— Но…
— И мелочь на карманные расходы меня не устроит. Я знаю, какого рода соглашение они предложат. Мне этого недостаточно, мне нужно всё.
— Вы не сумеете выиграть, Грейс. Вам не нанять столько адвокатов, сколько работает на Шеффилдов. У них численный перевес. Они так затянут дело, что вы состаритесь и поседеете, прежде чем увидите хоть цент.
— Пусть попробуют. Я доверяю своей адвокатше. Это настоящая фурия. Она замахнулась на всю семью, а не только на Майкла.
Соломон насторожился:
— Как ее имя?
Грейс прищурилась:
— Что? Попытаетесь ее перекупить? По старой шеффилдовской привычке?
— Нет, я…
— Давай попробуй. Посмотрим, чего ты добьешься. Говорю тебе, эта адвокатша действует наверняка. Она свалит всю семейку.
Соломон вздохнул. Весь день изгажен. Поспать сегодня в своей постели не удастся. Придется гоняться за адвокатами да совещаться с братьями Шеффилдами, пытаясь спасти ситуацию.
— Позвони ей, — сказала Грейс. — Ее зовут Лусинда Крус. Тебя она тоже отхлещет по заднице.
Соломон достал из кармана блокнот и записал имя:
— Она здесь, в городе?
Грейс кивнула и осушила бокал. Посмотрела в него, словно бокал ее разочаровал.
— Чарльз!
— Грейс, по-моему, вам больше не нужно…
— Заткнись, милый. Я без тебя знаю, что мне нужно.
Соломон сжал губы.
— Только не надо хмуриться, — сказала Грейс. — У нас пирушка. Ты должен быть счастлив. Ведь это ж предел твоих мечтаний — расшибаться в лепешку ради Дона. Моя адвокатша скоро разворошит весь семейный муравейник, так что Шеффилдам придется здорово побегать, спасая от разоблачения свои бесчисленные секреты. Ближайшие недели ты будешь очень занят.
«Месяцы, — подумал Соломон, — может быть, годы».
Грейс еще раз громко позвала дворецкого, но тот не появился.
— Я найду его, — предложил Соломон, вставая. — Мне все равно пора.
Грейс смотрела на него из-под ресниц, улыбаясь, кокетничая:
— Да не убегай же ты, дорогой. Я посвящаю тебе целый день. Для такого большого мальчика мне времени не жалко. Мы могли бы отлично повеселиться.
Она была совсем пьяна. Соломон подумывал уже попросить слуг уложить ее в постель. Позволит ли она им?
— Вы меня очень расстроили, Грейс, — сказал он. — Лучше было бы обойтись без развода.
— Да не расстраивайся ты, Соломон. Я взрослая девочка. Я знала, за кого выхожу замуж. Я совершила старую как мир ошибку, возомнив, что смогу его изменить. Подобного человека изменить нельзя. Можно только заставить его расплачиваться.
— Я пришлю дворецкого.
Соломон оглянулся, выходя из солярия. Грейс так и сидела в шезлонге, свернувшись клубочком, и смотрела на затянутый туманом мост. В глазах ее стояли слезы.
Соломон нашел альбиноса на кухне. Тот сидел на высоком табурете, поставив ноги в тапочках на перекладину. Перед ним лежала «Кроникл», развернутая на разделе объявлений о найме. Кухарка-азиатка хлопотала у плиты в другом конце помещения. Соломон привлек внимание дворецкого и большим пальцем указал на переднюю часть дома. Коротышка соскочил с табурета и последовал за ним в прихожую.
Соломон достал из кармана пачку стодолларовых банкнот. Подал пять из них дворецкому, который после всего лишь секундного колебания взял их и, сложив, убрал в свой карман.
— Присмотри за ней, — сказал Соломон. — Может, удастся уложить ее в постель, пусть проспится. И перестань без конца подавать ей выпивку в середине дня.
26 
