Последние отзывы

  28  

Однако все еще может пойти насмарку. Любая неучтенная мелочь способна сорвать всю операцию. Посмотри, что случилось, когда Эбби Мейнс раскрыла свою пасть. Проклятая наркоманка. Едва не завалила все дело. Впрочем, Соломон насторожился, значит, опасность не миновала.

Еще неизвестно, что эта пакостница наплетет в реабилитационной клинике. А что, если она оставила отпечатки пальцев в наркопритоне в Окленде? Сейчас им не хватает только копов с расспросами. Дон взбесится, заявится в город, и все пойдет прахом.

Несколько дней — вот все, что им требуется. Нельзя допустить, чтобы старик что-то пронюхал. Если понадобится кого-то убрать, что ж, ничего не попишешь.

Убить Соломона будет нелегко. Господи, как он скрутил того гиганта Мика Нилсена, никто и глазом моргнуть не успел. Но если Соломон встанет у них на пути, Барт без колебаний его устранит.

«Форд» замедлил скорость, и Барт открыл глаза. Лимузин остановился на красный свет, через две машины от них. Барт увидел, что они на Пасифик-хайтс.

— Я знаю, куда он едет, — сказал Барт.

— Да?

— У компании есть жилой дом на Сакраменто-стрит, рядом с парком Лафайет. Там не сдана одна квартира — на первом этаже. В ней жил Дон до того, как перебрался в Приют Головореза, а теперь ночует Соломон, когда задерживается в городе.

— А зачем ему сегодня задерживаться в городе?

— Вот в чем вопрос, верно? Нам лучше не спускать с него глаз.

У лимузина загорелись фары торможения.

— Остановись здесь, — сказал Барт. — Мы на месте.

Он всегда восхищался этим величественным пятиэтажным зданием с серыми каменными бордюрами по темно-синей штукатурке, втиснутым между двумя более современными строениями. На каждом этаже располагалась только одна квартира с эркерами, смотрящими на крутой травянистый склон и кипарисы парка Лафайет.

— Ты гений, босс, — с придыханием проговорил Велаччи, почувствовав, что малость переборщил с хамством.

«Форд» ткнулся в край тротуара. Они увидели, как Соломон вылез из лимузина с алюминиевым кейсом в руке и вошел в вестибюль. Лимузин отъехал.

— Найди место для парковки, — велел Барт. — Чтобы ты мог оттуда видеть вход.

Он открыл дверцу.

— А ты куда?

— У меня дела, — ответил Барт. — Я позвоню в контору. Пусть пришлют мне машину.

— А я буду просто сидеть здесь? Ждать этого парня?

— У тебя какие-то возражения?

— Да нет.

— Хорошо. Позвони мне, если он куда-то отправится.

Барт вышел из машины и огляделся. Кругом ни души. Он дошел до ближайшего угла и повернул налево, скрывшись от Соломона Гейджа за зданием, на случай если тому вдруг вздумалось бы выйти на улицу.

Барт набрал номер и, пока шел дозвон, продумывал шаги, которые он может предпринять, чтобы защитить свои вложения в нигерскую сделку. На ублюдков Шеффилдов рассчитывать не приходилось. Если сделка сорвется, они мало что потеряют. Но Барт поставил на нее слишком много. Он уж проследит, чтобы все прошло без сучка без задоринки.

И пусть пеняет на себя тот, кто вздумает ему помешать.

Глава 16

Соломон пересек знакомый вестибюль — почтовые ящики, фикус, лифт, похожий на позолоченную клетку, — и подошел к старинной двери со сверкающим шеффилдовским логотипом. Приготовился позвонить, но замок щелкнул и дверь распахнулась. На пороге стояла экономка — миссис Вонг. Должно быть, увидела остановившийся на улице лимузин. Мало что в округе укрывалось от миссис Вонг.

— А, Соломон. Входите, входите.

— Спасибо, миссис Вонг.

— Я уже много недель вас не видела. Вы в добром здравии?

— Конечно. — Он улыбнулся. Миссис Вонг в своей вечной роли заботливой наседки.

— Хотите чаю?

Он отказался бы, но знал, что с миссис Вонг это не пройдет. Не хотите чаю? Точно? Тогда кофе? Нет? Содовой? Пива? Может, чего-нибудь поесть? Сэндвич? Слово «нет» — не ответ для миссис Вонг.

— Чаю с удовольствием.

Она повела его на кухню. Миссис Вонг было семьдесят лет, но выглядела она на двадцать лет моложе, на круглом лице ни морщинки, а волосы черные как ночь (хотя Соломон подозревал, что они крашеные). Одета она была, как обычно, — в трикотажные брюки и свободную блузу. На сей раз черную, с узором из зеленых и пурпурных цветов и птиц.

— Миссис Вонг, вы сегодня похожи на райскую птицу.

Она улыбнулась, и Соломон спросил себя, поняла ли его китаянка. Миссис Вонг жила в этой стране чуть ли не с детства, но до сих пор не всегда улавливала смысл идиом. Соломон нередко слышал, как она разговаривает сама с собой по-китайски, занимаясь стряпней, — впечатление было такое, словно кто-то бьет кошкой по цимбалам.

  28