Особенно,... 
229 
Если Барррера уже шепнули, мы угодим под перекрестный огонь из двух каменных зданий, пришпиленные на голом месте без всякого прикрытия, кроме тумана. Берег будет усеян трупами.
Но трупы не должны остаться там.
Сол отдал приказ: не оставлять никого; мертвых, живых, полумертвых — всех погрузить в лодки. Кэллан оглянулся на штабель шлакобетонных блоков на корме. «Надгробия» назвал их Сол.
Мертвые будут похоронены в море.
В Мексике мы не оставим ни одного тела. Для всех заинтересованных — нападение совершили соперничающие нарко, понадеявшиеся воспользоваться моментом — затруднительным положением Баррера. Если вас захватят — но старайтесь, чтоб не захватили, — так и говорите. Что бы с вами ни делали. Идея получше? Проглотите свой пистолет. Мы не морские пехотинцы, мы вам на выручку не примчимся.
Арт спускается вниз.
От едкого запаха дизельного топлива ему крутит желудок. А может, это от нервов, думает Арт.
Скэки пьет кофе.
— Как в добрые старые времена, а, Артур?
— Почти.
— Эй, Артур, если не хочешь атаки, скажи только слово.
— Хочу.
— У тебя на берегу будет тридцать минут, — говорит Сол. — Через тридцать минут мы возвращаемся на лодку и отчаливаем. Меньше всего хотелось бы, чтобы нас задержал патрульный катер мексиканцев.
— Уловил, — отзывается Арт. — Когда мы будем на месте?
Скэки перекидывает вопрос капитану катера.
— Через два часа.
Арт смотрит на часы.
К берегу они подойдут около девяти.
Спотыкается Нора в 8:15.
Она уже засыпает стоя, но ее встряхивают, водят по комнате. А потом усаживают снова, когда входит допрашивающий.
— Ну что, ты вспомнила, — спрашивает он, — что смотрела в тот вечер?
— Да.
Мне просто необходимо хоть немного поспать. Я должна поспать. Если я смогу поспать, то смогу думать, придумать, как выкрутиться. Так что кинь ему подачку, какую-нибудь малость, купи себе капельку сна. Купи немного времени.
— Отлично. И что же?
— «Эмистад».
— Фильм про рабов.
— Да, верно.
Давай же, спроси меня про сюжет, думает Нора. Я видела его. Я его помню. И могу рассказать. Задавай мне свои вопросы. Хрен тебя...
— По уикендам не показывают фильмов по телевидению. Значит, наверное, это был или платный показ, или Эйч-би-оу.
— А может, по какому еще каналу...
— Нет, я проверял. В твоем отеле есть только Эйч-би-оу и платное.
— А-а.
— Так какой же это был канал?
Откуда, черт возьми, мне это знать, думает Нора.
— Эйч-би-оу.
Допрашивающий печально покачивает головой, словно учитель, которого разочаровал студент.
— Нора, в этом отеле нет Эйч-би-оу.
— Но вы же только что сказали...
— Я проверял тебя.
— Значит, по платному.
— Вот как?
— Да, теперь я вспомнила. Это было платное, потому что я помню, я видела карточку, которую мне положили на телевизор, и подумала, что персонал считает, я буду заказывать порно. Да, правильно, и я... Что?
— Нора, у меня есть копия твоего счета. Ты не заказывала фильм.
— Не заказывала?
— Нет. Послушай, а может, ты лучше скажешь мне, Нора, что ты на самом деле делала в тот вечер?
— Но я сказала.
— Ты мне солгала, Нора. Я очень разочарован.
— Я просто запуталась. Я так устала. Если вы позволите мне немного поспать...
— Ложью, Нора, всегда прикрывают что-то. Что, Нора, прикрываешь ты? Что ты на самом деле делала в тот вечер?
Нора прячет лицо в ладони и рыдает. Так она не плакала со дня смерти Хуана. Плакать так хорошо. Такое облегчение.
— Ты куда-то ходила в тот вечер, правильно?
Она кивает.
— И ты лгала мне все время?
Она кивает опять:
— Теперь мне можно поспать?
— Дайте ей снотворное, — распоряжается допрашивающий. — И позовите Рауля.
Дверь Адана открывается. Входит Рауль и протягивает ему пистолет:
— Ты сможешь это сделать, брат?
Нора чувствует у себя на плече руку.
Сначала думает, что это во сне, потом, открыв глаза, видит стоящего перед ней Адана.
— Любовь моя, — говорит он. — Пойдем прогуляемся.
— Сейчас?
Он кивает.
Он смотрит так серьезно, думает она.
Адан помогает ей встать с кровати.
— У меня такой жуткий вид.
И это правда. Волосы у нее взлохмачены, лицо распухло от наркотиков. Ему приходит в голову, что никогда раньше он не видел ее без макияжа.
229 
