Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
157 
Обычно понять творчество мастера помогает его биография. Но в этом отношении Босх оригинален. То немногое, что выяснено о его жизни, ничем особенным не отмечено. Год его рождения точно не установлен, хотя место известно: город Хертогенбос в Северной Фландрии (Нидерланды), от названия которого и появился псевдоним Босх.
Настоящее имя художника – Иероним (Хиеронимус) ван Акен. Происходил он из семьи потомственных ремесленников-художников, что было характерно для европейского Средневековья с его цеховым укладом. Женившись на богатой патрицианке, Иероним большую часть жизни провел в ее родовом имении. Но все это вряд ли объясняет, каким образом и почему в такой обстановке появился необыкновенный мастер. Отчасти помогает это понять эпоха, в которую он творил.
"Босх стоит, – пишет искусствовед Е. Акимова, – на грани двух великих эпох европейской культуры: Средневековья и Ренессанса. Он жил и работал в точке пересечения разных художественных и идеологических позиций. Вся разноликость переходной эпохи воплотилась в искусстве мастера. Своеобразный творческий язык Босха, возникший как слияние двух противоположных типов мировоззрения, едва ли когда-нибудь будет разгадан до конца. Как и у всех художников эпохи Возрождения, велик интерес Босха к реальной действительности. Он стремится охватить мир целиком, во всем многообразии его видимых форм, создать универсальную картину Вселенной. Отсюда на его полотнах огромное количество вещей, предметов, людей и животных, целая энциклопедия разнообразнейших форм органического и неорганического мира. Картины природы, служащие в большинстве случаев фоном его работ, Босх пишет с небывалой до него убедительностью и реалистичностью. Наполняя свои пейзажи воздушной атмосферой, смело используя эффекты освещения, Босх выступает как художник новой эпохи, эпохи Возрождения…
Босх, которого по праву считают основоположником жанровой живописи, черпающий свои сюжеты из окружающей действительности, неуклонно следует средневековой традиции. Ради выявления внутреннего смысла происходящего он нарушает реальные жизненные связи, прибегая к языку иносказаний. Но этот своеобразный творческий метод не усложняет, а, напротив, упрощает для современников мастера восприятие его произведений".
Судя по всему, Босх начинал – помимо ученических работ – с жанровых зарисовок. Но и тогда его не удовлетворяло простейшее отражение в искусстве действительности.
Первая из дошедших до нас его картин «Операция глупости» приближенно датируется 1480 годом. Она – простите за повтор – потрясающе современна. Теперь ее можно назвать «Инъекция в мозг». Задумчивый специалист с воронкой (для промывания желудка) на голове ковыряется каким-то прибором в мозгу упитанного бюргера. Странным образом из прорех растет… тюльпан, символ глупости. Рядом стоит «заказчик» операции в монашеском одеянии с кувшином в руке. А напротив – женщина со скептической улыбкой и книгой на голове (аллегория мудрости?). Хотя книга закрыта, что может свидетельствовать и о бестолковости и необразованности.
Конечно, теперь инъекции в мозг делаются иначе: с помощью электронных средств массовой пропаганды. Но суть от этого не меняется. Все по-прежнему: есть хитрый и корыстный заказчик, есть ловкие исполнители и массы оболваненных людей, так и не способных понять, что с ними происходит, кто и как, с какими целями управляет их сознанием, формирует их взгляды и убеждения, регулирует ход мысли. Во второй половине XX века начала формироваться наркоцивилизация по тем канонам, которые с гениальной прозорливостью отметил полтысячи лет до того художник-мыслитель Босх.
…После распространения книгопечатания и грамотности стало привычным признавать великими мыслителями тех, кто писал философские или научные трактаты, литературные произведения. Средневековье было иным. Тогда главенствовало устное слово, а запечатлевали чувства и мысли – преимущественно религиозные – в виде зримых образов (рисунки, скульптуры, барельефы). Образы эти были реальны не только подобием натуры, видимым предметам, но и как выражение духовного незримого мира.
У Босха много жанровых зарисовок. По какой-то причине его пристальный взгляд останавливался на калеках и нищих, разного рода уродцах. Многие их них зарисованы сверху, словно при взгляде из окна. Возможно, невдалеке от его дома была церковь или рыночная площадь. Что имел в виду он, делая такие наброски? Превратности судьбы, ущербность человеческой природы, допускающей жестокость «высшего судии»? Некоторые реальные образы обретают странные черты: петух тянет бочку, с которой валится фигура с воронкой в руке и блюдом с вазой на спине; некто округлый и голый, прикрытый корзиной, стоит на одной ноге, пронзенный стрелой, а птица клюет его в зад…
157 
