Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
56 
– Из южных степей? – переспрашивает Эри. – Что ты имеешь в виду?
А она тоже умеет… слушать. Рогар морщит нос, как мальчишка, который попался «на месте преступления», но не желает признаваться в проступке:
– Да так… Было кое-что… Это совсем не интересно.
– Зная тебя и зная его, не поверю ни единому слову! – строго провозглашает Матушка. Мы с Мастером переглядываемся и дружно вздыхаем: нет ничего страшнее женщины, рожденной для того, чтобы повелевать. О, простите, есть: очутиться в рядах подчиненных ей солдат.
– Эри…
– Ты всё мне расскажешь. И ты – тоже! – указующий перст утыкается поочередно в мою грудь и грудь Рогара.
– Ладно, расскажем. А пока, милая, не могла бы ты подождать меня в каком-нибудь уютном уголке…
– Одного тебя? А Джерон не придёт?
– К моему глубочайшему сожалению, почтенная… Не сегодня.
– Тогда… – она на мгновение задумывается. – Приходи завтра! Мы живём в гостинице «Старая подкова». Найдёшь?
– Постараюсь.
Она поцеловала меня в лоб и встала с колен.
– Но тебя… – лукавый взгляд вонзился в Мастера. – Тебя я жду безо всяких отговорок! Ладно, парни, не буду мешать вашим «мужским разговорам»…
Когда Матушка исчезла за порогом Приюта Шаан, Рогар крякнул и предложил:
– Может, разогнем ноги?
Я с радостью поднялся, потому что от сидения на жесткой скамье моя пятая точка уже начинала немилосердно ныть.
– Поговорим здесь?
– Тебя смущает присутствие богини? – ухмыляется Мастер.
– Меня? Вот уж нет! Пусть она смущается, слушая чужие секреты! – я показал изваянию язык. Наверное, зря, потому что чешуйки змеи, браслетом стекающей по плечу богини, слегка встопорщились.
– Не боишься гнева божьего?
– Было бы чего бояться… – ох, Рогар, если мне и нужно сейчас кого-то бояться, то только и исключительно самого себя, потому что даже самые божественные боги ничего не смогут сделать с Пустотой, клокочущей внутри меня.
– Какой-то ты странный, – справедливое замечание.
– Я всегда такой. Просто сегодня у меня ещё и поганое настроение.
– По поводу?
– Да так… Очередной раз убедился в собственном несовершенстве.
– Считаешь, из-за этого стоит расстраиваться? – внимательный, чуть сочувствующий взгляд.
– А что, нельзя?
– Почему же, можно, только… Зачем?
– Как это, зачем? Чтобы выть на судьбу и приставать ко всем подряд с просьбой: «Пожалейте меня, несчастного!»
– Шут… – Мастер улыбается, но улыбка выходит совсем не весёлой.
– О чём ты хотел поговорить? – спешу отвлечь своего хозяина от философских раздумий.
– О чём? Ах, да… Эри меня сбила с мысли. О твоём внешнем…
– Кстати, о женщинах: почему вы с ней не обвенчаны?
Рогар вздрагивает и невольно расширяет глаза. Вот это да: не думал, что вполне невинный вопрос может привести столь умудренного жизнью человека в замешательство… Надо будет иметь в виду.
– Почему ты… Во-первых, с чего ты взял, что между нами… близкие отношения? И, во-вторых: при чём здесь венчание?
– Ну, не венчание, а его отсутствие, – поправляю. Мягко, но с ехидцей, и этого оказывается достаточно, чтобы Мастер взял мой шарф за концы и слегка… скажем так, натянул.
– Я не позволю тебе отпускать шуточки на ЕЁ счет, – голос звучит ровно и почти ласково, но чувствуется: это спокойствие пострашнее самой грозной бури.
– Я и не отпускал.
– Но – собирался!
– И не собирался! – возмущаюсь. На самом деле.
– Но…
– Я всего лишь спросил, почему вы не женаты! И вообще, будешь меня душить, ответов на свои вопросы не услышишь!
Натяжение слегка уменьшилось, но пальцы Рогара с шарфа никуда не делись.
– Излагай. Только без своих обычных…
– Понял, понял… То, что вы друг в друге души не чаете, заметно любому стороннему наблюдателю.
– Врёшь.
– Не вру! Ну, почти заметно… Если чуть присмотреться и немного подумать. А если послушать, как Матушка о тебе говорит, то и думать не надо. Она тебя любит. И ты её – тоже.
– Дальше!
– Ну, а почему я решил, что вы… Это всего лишь моя догадка, не более. Скажу одно: люди, скрепленные брачными узами и любящие друг друга так сильно, не стали бы разлучаться больше, чем на неделю… В крайнем случае – месяц. А вы, похоже, годы напролёт порознь бродите.
– Мерзавец ты… – шарф, наконец-то, оказывается на свободе.
56 
