92 
– Думается, не зря, – ответный взгляд постепенно наполняется смехом.
– М-да? Рад за тебя, если так. Но впредь… Обращайся с вопросами бережнее, ладно? И они тебе за то благодарны будут.
– Да, не зря, – уверенный кивок. – Я ожидал, что ты уйдешь от ответа, но… не таким образом. Не так просто… Ошибся, признаю. Но эта ошибка важнее и дороже правды, которую я мог бы услышать.
– Неужели? И чем же?
– Мне, в сущности, нет никакого дела до того, кем ты родился и где рос. Имя, раса и все прочее – это всего лишь внешние признаки, определяющие начальное местоположение в круге мироздания. А вот то, что внутри… Оно гораздо интереснее и гораздо ценнее. И я полагаю, что, наконец-то, отыскал клад, мне предназначенный…
– Клад? – ой, что-то мне перестает нравиться настроение Рогара. – Ты о чем, дяденька?
Мне отвечают вопросом:
– Знаешь, что означают руны, изображенные на бляхе?
– Хм… Вопрос не ко мне. Правда, ученый человек намедни сказал, что их можно прочитать как «собственность», «принадлежность» и… кажется, «неотъемлемая часть». И что с того?
– Он был прав, этот ученый человек. Если вникать в суть надписи, так она и читается, однако… Не всегда сочетание рун следует трактовать по общепринятым канонам. Понимаешь, о чем идет речь? – испытующий взгляд.
– Кажется. Ты хочешь сказать, что эти закорючки, соединенные определенным образом, означают вовсе не какое-то слово, а некое понятие, никоим образом не связанное с… Своего рода шифр, да?
– Именно! Шифр, значение которого известно лишь тому, кому оно должно быть известно, – с чувством глубокого удовлетворения Мастер заканчивает мое маленькое путешествие в теорию мира тайных знаков.
– Ты совершенно заморочил мне голову, – потираю пальцами висок. – Шифры, знаки, тайны, шпионские игры… Я-то каким боком тут затесался?
– Еще не понял?
– Честно говоря, и не пытался.
– И не спросишь? – лукавый прищур.
– А зачем? Нужно – сам расскажешь, не нужно… Буду спать спокойнее.
– Ты настолько не любопытен? – снова удивление, но теперь с оттенком уважительности.
– Любопытство не доводит до добра! – изрекаю с пафосом Королевского Советника.
– В каких-то вещах – да, – соглашается Мастер.
– Во всех! – остаюсь непреклонен, о чем и заявляю. – Будь я любопытным, мог бы узнать все еще в тот раз, когда встретился с Гедрином!
– Он бы не проговорился, – предположение, но не слишком-то уверенное.
– Ха! Даже не успел бы сообразить! Если бы я захотел. Но я не хочу. Не хочу заранее знать о бедах, которые все равно окажутся рано или поздно у меня на пути.
– Не любишь трудности?
– А кто их любит? Только сумасшедшие герои, а я не из таких!
– Вижу, – ухмылка, прячущаяся в усах. – Но сейчас тебе придется узнать то, от чего ты старательно убегал.
– А надо ли? – сомневаюсь. И – содрогаюсь.
– Не знаю, – легко признается Мастер. – Но чувствую: срок настал. Ты удивляешься, что во Дворе я не вел себя «подобающим образом»: не отшлепал тебя и не утащил за ухо прочь, как следовало бы?
– Удивляюсь.
– А между тем, все объясняется очень просто: один Мастер не имеет права вмешиваться в действия другого. Ни при каких обстоятельствах. Даже если чужие поступки противоречат здравому смыслу и выглядят нелепыми и опасными, нельзя встревать со своими взглядами и советами. В крайнем случае разрешается предложить помощь.
– Это все замечательно, что ты говоришь, но… Как сюда вписывается наша с тобой ситуация? – не хочу верить в услышанное. Не хочу. И не просите! Ну, пожалуйста, не надо…
– Все еще не понял? Или не желаешь понимать? Да, второе вернее, – щурится Рогар. – Я же сказал: Мастера не вмешиваются в дела друг друга.
– Со слухом у меня пока проблем нет, дяденька, а вот с соображением… Ты упорно именуешь меня Мастером. За какие заслуги? Лично я не вижу ничего такого, что бы могло…
– И не увидишь, – успокаивает меня Рогар. Точнее, пытается успокоить. – Звание Мастера приходит извне, хочешь ты того или нет. Просто в один прекрасный миг…
– Скорее – ужасный!
– Если так тебе больше нравится – ужасный, – согласный кивок. – Так вот, наступает миг, и глаза тех, кто на тебя смотрит, присваивают тебе этот титул.
– Но ведь, можно ошибиться… – протестую, заранее сознавая всю бесполезность этого занятия.
– В данном вопросе – нет! – отрезает Мастер. – Ты и сам мог заметить. Только не хотел. Ты же видел глаза этой девочки, Леф? Как она на тебя смотрела! За несколько минут ты сделал ее мудрее на целую жизнь, подарив Цель, к которой она сама пришла бы ой как не скоро… Если бы вообще пришла. А Шэрол? Ты разбил его душу на кусочки и собрал новую мозаику, ни разу не перепутав узор. Мало доказательств? Я уж не говорю о том, сколько всего ты натворил в присутствии Эри… Она рассказывала. Рассказывала, заставляя меня испытывать самый настоящий стыд.
92 
