93 
– Стыд? Из-за меня? – почему-то подобное предположение больным эхом отзывается где-то в груди.
– Из-за себя самого. Я был излишне самоуверен и превысил свои полномочия.
– Превысил? – озвученные откровения меня не вдохновляют. Ни капельки. Всю жизнь старался избегать ответственности и серьезности по отношению к миру, а теперь… Теперь этот седобородый человек пытается…
– Да. И должен извиниться.
– За что?! – срываюсь на крик.
– За то, что надел на тебя ошейник.
– Да тут извиняться-то… – нет, дяденька, причина вовсе не в ошейнике. Или не только в нем.
– Хоть раз выслушай меня, не перебивая! – просит Мастер. На самом деле, просит. – Когда я увидел тебя в том трактире… Мне всего лишь показалось на миг… Подходящий материал, не более. И я решил рискнуть. Но чем дольше наблюдал за тобой, тем яснее понимал, что совершил ошибку. Я хотел сделать из тебя своего преемника, когда, в действительности, ты уже был в полушаге от того, чтобы стать Мастером. Стать по собственной воле. А я-то, дурень старый, видел себя в роли наставника!… Прости. Моя вина. Так что, верни мне ошейник и постарайся забыть все те глупости, что я натворил.
Он протянул руку, но я не торопился выполнять предписанные действия. Хотя бы потому, что никогда не делаю того, что велят, искажая приказы в меру собственного понимания их смысла.
– Значит, этот ошейник является, скажем, опознавательным знаком?
– Да, – спокойное и грустное подтверждение. Боги, какое грустное!
– И надпись на бляхе указывает, что носящий ее человек проходит обучение, чтобы, в конце концов, занять место своего учителя?
– Именно.
– Ты хотел воспитать из меня Мастера на замену себе?
– Да. Вот уж дурость-то придумал…
– Действительно, дурость, – глубокомысленно морщу лоб.
– Могу извиниться еще раз, – предлагает Рогар. – Ты вернешь мне мою вещь?
– Куда-то торопишься? – хмурюсь.
– Я уже не мальчик, думаю, это заметно… – горькая усмешка заставляет седые усы вздрогнуть. – И слишком много времени потратил впустую, не находя себе ученика. У меня осталось всего десятка два лет, чтобы успеть создать нового Мастера, и начать придется сегодня же. Пожалуй, стоит присмотреться к парням, которые учатся в Академии. Конечно, раньше они не казались подходящими, но выбор-то невелик…
– Да, выбор невелик. И ты снова ошибешься, а этого допустить никак нельзя, – подытоживаю. – Придется за тобой присмотреть.
– То есть? – взлетевшие вверх брови.
– Не верну я тебе твою штучку.
– Это как понимать? – кажется, я разозлил своего «хозяина».
– А так и понимай. Пока не найдешь достойного кандидата, так и быть, побуду запасным вариантом. Заодно и помогу, чем смогу.
– Ты хоть понимаешь, какую чушь несешь? – и вправду, разозлил.
– Ну, в целом и общем…
– Допустить, чтобы Мастер носил знак ученика, это… Это просто кощунство! Я не могу этого принять!
– А ты тут причем? – деланно изумляюсь. – Это мое личное решение. И вообще: можно сделать вид, что ничего не произошло. Никто ведь не знает, верно?
– Никто?! Сам ректор присутствовал при…
– Ну, Ксо возражать не будет!
– Ксо? – переспрашивает Рогар. – Ты ТАК к нему обращаешься? Какие же вы с ним родственники?
– Достаточно близкие.
– А с виду не скажешь… Хотя… – он на несколько вдохов углубляется в мысленные сравнения. – Вы похожи, как братья. Если присмотреться и прислушаться.
– Ну уж, и похожи! – позволяю себе усомниться.
– Очень сильно. Не внешностью, разумеется, а чем-то внутри. Если бы я раньше это понял… А ну, отдай!
До сих пор не могу объяснить самому себе, как успел заметить молниеносный рывок Мастера. Но ведь заметил же! И успел, падая на спину, подтянуть согнутые колени к груди и ударить, отбрасывая своего неожиданного противника обратно на скамью, которую он намеревался покинуть.
Рогар оторопело плюхается на жесткое сиденье, а я делаю кувырок назад, откатываясь подальше от загребущих рук, покусившихся на мои любимые «бусики».
Как вы думаете, что следует потом? А вот и не угадали. Мастер хохочет. Так заливисто, словно едва-едва разменял третий десяток лет. Хохочет, держась за живот, который близко познакомился с моими ногами.
Я к веселью не присоединяюсь – жду, когда Рогар успокоится и внятно объяснит свое поведение. Дожидаюсь с превеликим трудом: так и хочется хлестнуть его по щекам. Для скорейшего успокоения.
93 
