88 
— О-о, супруга мистера Райдера! Вы только представьте себе! — радостно затараторила миссис Пичем. — Вы, наверное, совсем измучились в этой мокрой одежде! Но какая же вы милая и славная, и посмотрите на эти роскошные волосы! О Господи, я совсем забыла, я — миссис Пичем, и я немедленно позабочусь обо всем, вы вскоре будете чувствовать себя совсем как дома.
— Ну что вы, зачем же хлопотать! Я уже успела обсохнуть, — сказала София.
— А, вот и Холлис! — воскликнул граф. — Входите, вы еще не знакомы с моей невесткой?
— Пока нет, милорд, — ответил Холлис и обратился к Софии: — Дворецкий Холлис, мэм. Если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь ко мне, и я выполню все.
Подали чай с пирожными, и гости вместе с хозяевами расселись за столом; миссис Пичем и Холлис ушли. Джереми сидел рядом с Синджен, с аппетитом уплетавшей пирожные одно за другим и показывавшей ему, какие были самые вкусные. Она то и дело весело пихала Джереми в бок, смеялась и болтала без умолку.
София, чувствуя себя не очень-то уютно под пристальным взглядом графа, положила себе на тарелку кусок лимонного кекса, попробовала и едва проглотила крохотный кусочек, хотя кекс оказался необыкновенно сдобным и вкусным. В комнате было тепло; Джереми с удовольствием слушал болтовню Синджен, граф ничего не говорил, а лишь внимательно наблюдал, и выражение лица у него было радушное. Итак, самое страшное осталось позади. Ее и Джереми впустили в дом и даже дали им чаю. И Райдер просил брата называть ее Софи и покатать Джереми на лошади. Не может быть, чтобы все было так хорошо! София отказывалась верить своим ушам и глазам, и, когда граф, ласково улыбнувшись, предложил ей налить еще чашку чаю, она не выдержала и разрыдалась.
— Синджен, — обратился Дуглас к своей сестре, — хватит пить чай, забирай-ка Джереми с собой и отправляйтесь вместе на конюшню, покажешь своему новому родственнику наших лошадок. Если дождь еще не кончился, расскажешь ему о лошадях, а посмотрите их потом.
Синджен вскочила из-за стола, схватила Джереми за руку и потащила его за собой из комнаты, громко шепча ему на ухо:
— Не волнуйся, Дуглас успокоит твою сестру. Ей, бедняжке, видимо, тяжело пришлось. Но это все пройдет. Дуглас у нас замечательный, так что ты за Софи не беспокойся.
Граф подождал, пока Синджен и Джереми не исчезли за дверью, и затем сказал:
— Вы правильно сделали, Софи. Я на вашем месте поступил бы скорее всего точно так же. Еще бы: приехать в чужой дом, полный абсолютно незнакомых людей, да еще не знать, чего от этих людей следует ждать. Я вас прекрасно понимаю. А теперь вытрите-ка слезы, все страхи остались позади; вы здесь, в Норт-клифф-холле, и ничего страшного вам и вашему брату не грозит.
И граф протянул ей свой носовой платок. София вытерла глаза тыльной стороной ладони, высморкалась в платок и подняла взгляд на Дугласа Шербрука. Граф сидел в кресле в свободной позе, вытянув ноги и скрестив руки на груди, совершенно как Райдер.
— Райдер обычно принимает эту позу, чтобы казаться более грозным, — заметила София, немного успокоившись, — но вы не выглядите грозным.
— Как странно! — улыбнулся граф. — Райдер хочет казаться грозным! Это, наверное, для того, чтобы напугать вас? Как правило, мой брат добивается всего, используя свое обаяние, а не силу.
— Вот-вот, — согласилась София, — он и мне то же самое говорил.
— Да что вы? Райдер, бедняга, вынужден был говорить вам о своем обаянии? Невероятно! Хотите познакомиться с моей женой? А потом пойдете отдохнуть в свою спальню, миссис Пичем наверняка уже проветрила ее и комнату Джереми. Позже, если у вас появится такое желание, вы расскажете мне о жизни на Ямайке. Райдер написал немного, в основном самое главное, а мне бы хотелось знать подробности.
София кивнула, выразив согласие идти знакомиться с женой графа, и, разгладив платье, взглянула на себя в зеркало. И ужаснулась: на нее смотрела испуганная, растрепанная девушка, и София, недовольная своим видом, попыталась хоть как-то пригладить волосы.
— Оставьте это, — добродушно заметил граф, — и не смотритесь в это зеркало: оно всегда лжет. Не верьте тому, что оно показывает. Моя жена давно терпеть не может это зеркало, и даже ее сестра, такая потрясающая красавица, что, глядя на нее, можно упасть в обморок, и та недолюбливает этот противный кусок стекла. Мне очень жаль, Софи, но моя жена не может сама спуститься к нам, поэтому мы поднимемся к ней в спальню. И учтите, что вам повезло больше, чем ей: у нее, бедняжки, такой красный нос сейчас, что вы даже не можете себе этого представить.
88 
