Особенно,... 
71 
Лучше немедленно выяснить все. Повести разговор начистоту.
— У нас было настоящее приключение, Корри, правда?
— Великолепная авантюра, если бы ты не заболел так, что у меня от страха поджилки тряслись.
Он улыбнулся ее просторечию. Сразу видна школа Лавджоя!
— Понимаешь, весь Лондон, все общество теперь знают об этом событии. А тех, кто еще не знает, вне всякого сомнения, просветит Девлин.
Он внимательно рассмотрел крошечный заусенец на ногте, прежде чем поднять глаза и улыбнуться.
— Похоже, мне не придется охотиться за тобой, как за бешеной собакой.
— Ты о чем?
Дверь неожиданно распахнулась, и на пороге появился Дуглас.
— Этот контрабандист, который пытался захватить тебя и Корри, — без предисловий начал он. — Я все задавался вопросом, кто это может быть. Вероятно, мне не раз приходилось играть с ним в карты. Хотелось бы взглянуть на эту пещеру, попытаться узнать, что они перевозили. Говоришь, он показался тебе знакомым?
— Да, сэр.
— Кем бы он ни был…
Дуглас осекся, только сейчас заметив Корри, сидевшую на прелестном парчовом диванчике, подаренном Александрой.
— Корри! Выглядишь просто ослепительно, дорогая.
— Спасибо, сэр. Джеймс рассказал, что дядюшка Саймон считает, будто за мной будут охотиться, словно за бешеной собакой.
— Тебе лучше забыть об этом, Корри. У меня много дел, так что извините меня. Джеймс, еще десять минут, и немедленно возвращайся в постель. Ты слишком рано встал.
Он ушел осторожно прикрыв за собой дверь. Корри поднялась и расправила юбки.
— Знаешь, я тоже думала о нашем контрабандисте. И согласна с твоим отцом: когда все это кончится, поедем посмотреть на пещеру. А теперь тебе нужно отдохнуть. Ты чем-то напоминаешь вампира. Очевидно, бледностью. Не такой, как у Девлина, но и золотистый тон кожи заметно поблек.
Джеймс медленно поднялся, опираясь ладонями о столешницу.
— Если попробуешь уйти, я перекину тебя через колено и отхожу на совесть.
Корри надменно вздернула подбородок.
— Сомневаюсь, что у тебя хватит сил удержать меня, не говоря уже о том, чтобы поднимать и опускать руку. По-моему, стоит тебе сделать шаг, и ты грохнешься на пол.
— Да я могу побить тебя даже во сне.
— Ты раскраснелся, Джеймс, и это мне не нравится. Пожалуйста, сядь и успокойся.
Джеймс молча закатил глаза. Не может же он, в самом деле, поколотить ее, да еще в отцовском кабинете.
Вряд ли такой поступок поможет ему добиться цели…
Не то чтобы он очень хотел добиться цели.
— Садись, черт возьми.
Корри уселась и старательно сложила руки на коленях с видом оскорбленного ребенка.
Джеймс выговорил медленно, с усилием:
— Наше приключение, наверняка станет легендой, вернее, героической сагой, которую можно будет рассказывать нашим детям и внукам.
Ну вот, он все сказал, и эти слова прозвучали не только логично, но и искренне. Очень красивый, даже элегантный оборот речи. Но этим чертовым оборотом речи Джеймс, можно сказать, подписал себе приговор.
Определил дальнейшую судьбу. Судьбу, которая ждет его, когда мозг снова начнет функционировать.
Глава 23
Он ждал. И чувствовал себя странно отчужденным, словно наблюдал за происходящим со стороны. Как будто все это было не с ним В комнате царило полное и абсолютное молчание.
Корри подняла брови.
— Прошу прощения, я верно тебя расслышала? Или у тебя снова началась горячка? Может, позвать твоего отца? Врача? Очевидно, ты еще нездоров, и это меня беспокоит.
— Корри, не будь дурой.
— Хочу и буду, — проворчала она, теребя перчатки того же прелестного зеленого оттенка, как платье и туфельки. Ее следующие слова едва не повергли его в шок: — Как по-твоему, Девлин собирается сделать мне предложение?
— Ладно. Можешь дурить, сколько хочешь, но я себе этого не позволю. Скажу прямо: у нас нет иного выхода, Корри. Совсем нет. Ситуация критическая.
Корри подскочила, попятилась за диван и встала там, подбоченившись и глядя на него.
— А теперь послушай меня, Джеймс Шербрук. Нет никакой критической ситуации. И вообще никакой. Знаешь, в чем твоя беда? Ты слишком много думаешь, постоянно все взвешиваешь, раскидываешь умом, ворошишь мысли и только потом принимаешь решения. И чаще всего оказываешься прав, но иногда — вот как сейчас, в эту минуту — ни с того ни с сего приходишь к заключениям, от которых у меня начинается головная боль, так что немедленно прекрати. Забудь об этом, слышишь? Забудь.
71 
