Особенно,... 
74 
— Ты в безопасности и скоро поправишься. А что до остального, все само собой уладится.
— Похоже, Девлин Монро собирается сделать ей предложение.
Две пары глаз растерянно смотрели на него.
— С чего это вдруг? — удивился Дуглас. — Какой в этом смысл?
— Она оригиналка, — пояснил Джейсон. — Девлин таких любит.
— Корри не может выйти за Девлина, — возмутился Джеймс. — Несмотря на то что забавляет его. Думаю, она попросту прикончит Девлина, обнаружив, что тот по-прежнему содержит любовниц. Воткнет ему в живот вилы, а потом ее за это повесят. Не хочу я на ней жениться, это правда, но еще больше не хочу, чтобы она болталась в петле.
— Может, стоит поговорить с Девлином? — предложил Джейсон.
— Да, Джейсон, пожалуйста. Подрежь ему сухожилия. Не хватало еще, чтобы она вышла за него, в очередной раз спасая меня. Именно это она сейчас и делает. Считает несправедливым, что я должен жениться на ней из-за чертова похищения.
— Уже бегу, — кивнул Джейсон, глаза которого потемнели, став почти фиолетовыми.
— Знаете, женившись на Корри, мне не придется беспокоиться о том, что я наскучу жене разговорами о серебряных дождях на кольце Сатурна. Помню, что когда рассказывал ей о своем открытии, ее глаза сияли. Именно сияли. Она слушала, не сводя с меня глаз. А потом велела повторить все с самого начала, чтобы убедиться, что она все поняла.
И вдруг Джеймс вспомнил, что глазищи шестилетней Корри сияли точно так же, когда он подарил ей куклу на день рождения. Он как раз покупал подарок матери, когда увидел куклу, прислоненную к рулону ткани. Белое личико, пухлые красные губки и глаза, сразу напомнившие ему Корри. Ему было стыдно покупать ее и еще более неловко отдавать. Но она вынула куклу из свертка, прижала к костлявой грудке и подняла на него взгляд. Сияющий радостью. Любовью. Обожанием. Тогда ему хотелось сбежать. В точности как сейчас.
— Насколько я припоминаю, — оживился Джейсон, — вы с Корри часами лежите на скале и смотрите на звезды, и при этом ты читаешь ей целые астрономические трактаты.
— Ничего подобного. Это было давно.
— Всего два месяца назад. Тогда ты был страшно взволнован тем, что Меркурий подошел так близко к Земле.
Черт возьми, это правда. Часто по вечерам она тайком убегала из дома, и они мирно лежали на теплой земле, глядя в небо.
— Она всегда любила поговорить о Луне. Луна ее завораживала. И знаешь, в отличие от остальных девчонок ей не было особенной нужды все время болтать. Корри вполне довольствовалась благословенным молчанием, — выпалил Джеймс, про себя задаваясь вопросом, будут ли сиять глаза Джульетты Лоример, если пригласить ее на собрание Астрономического общества.
Женитьба на наглом отродье. Господи, да разве такое возможно?!
Глава 24
На следующее утро Джеймс успел выпить чаю и съесть пару кусочков тоста, когда в спальне неожиданно возникла Корри в премилом утреннем платьице золотисто-коричневого шелка с широким палантином чуть более темных оттенков и с искрящимися глазами.
— О, Корри, — хмыкнул Джеймс, — ты что, вовсе не уходила?
— О чем это ты? Разумеется, я ночевала дома.
— А мне показалось, что ты почти переселилась к нам. То и дело шмыгаешь в мою спальню и обратно, пьешь в библиотеке лучшее флорентийское бренди отца и даже воруешь бисквиты на кухне. Словом, куда ни глянешь, повсюду ты. Уилликом все мне рассказал. Так что, когда мы поженимся, ничто не изменится.
Как ни странно, Корри промолчала. Даже не выругалась.
— Это мой отец выбрал для тебя платье?
— Что? Платье? Д-да, именно он, — кивнула Корри и, помявшись, спросила: — Тебе нравится?
— Да, и тебе очень идет.
Корри небрежно отмахнулась.
— Послушай, Джеймс, твоя мама нанесла визит тете Мейбелле. Они выгнали меня, заперлись и добрый час о чем-то шушукались. И поскольку ты еще не оправился, пришлось ехать сюда. Я хочу знать, о чем они говорили.
Корри принялась расхаживать по комнате, как всегда, когда волновалась, и Джеймс невольно залюбовался ею. Но тут она бросила палантин вместе с ридикюлем на стул, обернулась, чтобы сказать что-то, и оказалось, что чертово платье едва не сползает с плеч.
— Немедленно накинь проклятый палантин! Твой вырез просто непристойно глубок! Не могу поверить, что мой отец заказал платье, оставляющее тебя обнаженной едва ли не до пояса.
74 
