62 
— У меня пропало чувство голода, — с нескрываемым недоумением сказала она.
— А почему вы решили, что проголодались? Насколько я помню, вы неплохо пообедали сегодня.
Чонси стала смотреть на волны, не замечая, что Делани пристально наблюдает за ней.
— Это глупо, конечно, — тихо сказала она, пожимая плечами, — но когда вы несли меня, у меня появилось какое-то странное чувство пустоты в животе, как будто что-то заныло там. — Она заморгала, искренне удивляясь собственным словам.
Делани посмотрел на нее ярко блеснувшими глазами.
— Непонятно.
— Что это означает? — спросила она, слегка нахмурившись.
— Ничего особенного, Чонси, — уклонился он от ответа и стал просеивать сквозь пальцы песок. — Я всегда прихожу сюда, когда мне нужно подумать о серьезных вещах, — неожиданно добавил он, глядя на крохотную башенку из песка.
— А сейчас вы думаете о серьезных вещах.
— Похоже на то, — тихо прошептал он, тупо уставившись на кучку песка. — Здесь все кажется намного проще и яснее.
Чонси посмотрела на его длинные сильные ноги, обтянутые темно-коричневыми фланелевыми брюками. Затем ее взгляд скользнул чуть повыше, где совершенно явно выпирала его мужская плоть. Чонси густо покраснела и снова почувствовала странную пустоту в нижней части живота.
— Чонси, — вдруг сказал он взволнованным голосом. Она посмотрела ему в глаза и еще больше покраснела.
— Извините, — невнятно пробормотала она и опустила глаза. — Я… Я просто не знаю, что со мной происходит. Вы, должно быть, думаете обо мне черт знает что.
Делани растянулся на одеяле и широко раскинул руки. Он смотрел на нее, и в его глазах блестели лукавые, золотистые огоньки.
— Знаете, я решил, что пора сдаться на милость победителя, — торжественно объявил он. — Я повержен и признаю свое поражение. Можете делать со мной все, что хотите, Чонси.
— Что вы имеете в виду? — удивленно спросила она, не отрывая от него взгляда.
— Вы же требовали от меня полной и безоговорочной капитуляции, не так ли?
«Он смотрит на меня так, словно хочет проглотить», — подумала она, напряженно размышляя над его словами. Вдруг ее охватил безотчетный страх, и она резко отвернулась от него в сторону океана. Куда же подевалась ее столь долго вынашиваемая ненависть к этому человеку? Почему нет страстного желания уничтожить его? Где же тот якорь, который долгое время помогал ей держаться за свою цель, ради которой она отправилась на другой конец света?
— Вы все еще хотите наносить удары и отражать мои? — мягко и иронично спросил он.
— Я… Я боюсь, — наконец-то выдавила она со всей искренностью, на которую только была способна.
— Разве я не убедил вас вчера, когда сказал, что никогда и ни при каких обстоятельствах не обижу вас? Я мог бы оказаться лихим американским парнем, моя дорогая, но, к счастью для вас, я не потерял совесть и дорожу своей честью.
Чонси почувствовала, что в ее горле застрял комок, а дыхание стало прерывистым и тяжелым. Она хотела крикнуть ему, что боится не его, а себя, своих глупых поступков. Она снова попыталась сосредоточиться на его словах. Что означает «дорожу своей честью»? Нет, он потерял ее, черт возьми! У него нет никакого представления о чести. Господи, как ей хотелось в эту минуту выплеснуть на него море ненависти, пронзить его грудь острым кинжалом! Наконец-то она достигла своей цели! Она сделала его покорным и беззащитным. Как долго она стремилась к этому! «Ты непременно должна воспользоваться моментом», — твердо приказала она себе, решительно сжав зубы.
Чонси повернулась к нему и слащаво улыбнулась, кокетливо захлопав ресницами. К ее удивлению, он ответил ей веселым смехом.
— О, Чонси, у вас совершенно нет опыта… искушенной соблазнительницы!
Она напряженно застыла, испугавшись того, что он, кажется, видит ее насквозь.
— Правда, в этом нет никакой необходимости, — добавил он, не спуская с нее глаз. Он поднялся и взял ее лицо в свои ладони.
— Я до сих пор не понимал, как это важно иметь рядом с собой человека, который дорог тебе, жизненно необходим.
— В таком случае почему же вы так часто… так часто насмехались надо мной?
— Поверьте, дорогая, я сам не знаю почему. Все началось с того самого бала у Стивенсонов. Мне было интересно дразнить вас. К тому же вы не лезли за словом в карман и всегда парировали мои нападки. Мне кажется, я хотел довести вас до белого каления и посмотреть, какой вы будете в гневе.
62 
