38 
- Бежим туда! В темпе!
- Нам их не догнать! Надо же, как быстро бегает мальчишка на своей деревянной ноге! И вообще, вся твоя затея чистый бред!
Стефан хрипло дышал. Воздух нагревался с каждой минутой. Из боковой дорожки выехал мужчина на электрическом кресле-коляске, больше мы никого не встретили. Неужели отец с сыном побежали другим путем? Но тут они внезапно появились в конце дорожки. Ну, кто говорил? Теперь мы шли на сближение. Я перешел на свободную рысь.
- Алло! - воскликнул я. - Кого я вижу!
Кай был в длинных спортивных штанах, вероятно, из-за протеза. Его лицо и волосы намокли от пота.
- Господин парикмахер!
Мы обменялись рукопожатиями. Холгер убежал чуть дальше и теперь стоял, переминаясь с ноги на ногу. Стефан медленно приблизился к нам и остановился, положив руки на бедра.
- Вы тоже тут бегаете? - спросил Кай.
- Почти каждое утро.
- Кай, ты бежишь? - Холгер не был расположен к болтовне. Щетина на его лице не превышала двух миллиметров, а мускулистые ноги были вообще гладкие. Неужели теперь и гетеросексуалы сбривают на теле растительность?
- Папа, это Томми Принц, мамин парикмахер.
Холгер угрюмо кивнул. Не успел я начать разговор, как он уже двинулся дальше.
- Нам нужно бежать. - Кай тоже торопился за отцом.
- Эй, может, потом попьем кофе в «Зеехаузе»? - крикнул я вдогонку.
- О'кей, через полчаса! - ответил Кай и прибавил темп.
- Договорились!
Мы со Стефаном медленно поплелись назад. Стефан был настроен скептически; он не верил, что я сумею расколоть «крепкий орешек» - Холгера Каспари.
- Подожди, сам увидишь! - сказал я ему, хотя и сам не знал, как все обернется. Я пытался представить такую ситуацию: Холгер убийца, и тогда Кай потеряет не только мать, но и отца. Впрочем, такая картина у меня не складывалась.
Мы сели на скамью в Биргартене. Под деревьями появились Кай и Холгер - последние сто метров они одолели в ускоренном темпе. Холгер впереди, Кай замыкал, и оба почти одновременно рухнули возле нас на скамью. Они жадно хватали ртом воздух и смеялись, не обращая на нас внимания. Я почувствовал себя абсолютно посторонним и вежливо сказал:
- Много вы пробежали!
Холгер уже собирался встать, но Кай засучил штанину.
- Зудит, - сказал он и отстегнул протез. Стефан отвел глаза в сторону. Холгер направился к машине. Случай был удобный.
- Как у тебя дела? - спросил я.
Кай растирал свою культяшку.
- Придешь ко мне стричься?
- А уже пора, да? - Он смущенно провел ладонью по влажным волосам; они упали ему на лицо, придав разбойничий вид. От его прежней стрижки не осталось и следа.
- Можно и немного подкрасить, - предложил я.
- Мне все равно, как выглядят мои волосы. Абсолютно.
- Когда похороны?
- В пятницу. Вот будет ужас.
Я кивнул.
- Я уже виделся с бабушкой. Еще с тетей Изабель. Они лишь качают головой, глядя на все, что у нас происходит. Вся эта мамина родня из Рурского горшка была ей абсолютно чужой.
Кай закинул ногу на ногу, а точней, половинку ноги на ногу.
- Вчера я был в полиции, - сообщил я. - Комиссарша задавала мне всевозможные вопросы.
- Знакомое дело. Я уже вот как сыт этими вопросами, - он провел ребром ладони по горлу.
- В конце концов, она отыщет убийцу.
Кай уставился себе под ноги.
- Как ты думаешь, ты можешь чем-нибудь помочь полиции?
Кай шумно выдохнул.
- Старушка Глазер мало что понимает. Она не рубит в своем деле. Переворошила мне всю хибару, словно от этого был какой-нибудь прок.
Холгер вернулся с термосом, бутылкой воды и двумя железными кружками. Бутылка пошла по кругу. Он налил кофе в кружку и предложил мне, а сам пил из крышки термоса и глядел на деревья, словно пересчитывал на них листья. Кай тоже замолчал. Мне редко встречались такие люди, как Холгер Каспари. Я умею разговорить кого угодно - дворников, профессоров, теток, недотрог, русских бабушек, даже если не знаю их языка. Это входит в мою профессию. А вот Холгер Каспари блокировал меня, словно источал яд, парализующий мой язык. И что только нашла в нем когда-то Александра?
Но разговор все равно нужно было как-то начинать. Я спросил:
- Когда вы приехали в Мюнхен?
- Несколько дней назад, - ответил Холгер, наблюдая, как Кай растирает ногу от бедра вниз. - Как твоя нога, Кай? О'кей?
- Примите мои соболезнования, господин Каспари, - сказал я. - Как все ужасно. Я достаточно хорошо знал Александру. Мы все в шоке, что и говорить!
38 
