44 
- И когда поедете? - спросил за дверью продавец.
- Через десять дней, - ответил мужской голос. А женский добавил:
- Это получилось абсолютно спонтанно. Поэтому я и сказала, что надо обязательно побывать на Макси, сейчас это самое важное, ведь когда мы вернемся, распродажа уже закончится. Нравится рубашка? Клеменс, примерь, пожалуйста. Это как раз те тона, которые больше всего подходят моему мужу.
Клеменс Зандер уезжал «абсолютно спонтанно» на Кубу со своей женой. Может, путевки заказала Александра, чтобы ехать «вместе с ним» - ее новым любовником?
Был ли Клеменс Зандер тем самым таинственным любовником? Занималась ли она с ним любовью перед своей смертью?.. Тут мои размышления оборвались - я получил дверью по лбу.
- Томас? - Алеша протиснулся ко мне в кабину. Я приложил палец к губам.
Алеша усмехнулся.
- В чем дело? - спросил он. - Почему ты не выходишь?
- Не могу, там стоит один знакомый чувак, он мне кажется подозрительным. Короче, он не должен меня увидеть; возможно, сейчас у меня появятся доказательства…
Алеша поцеловал меня в губы.
- Пожалуйста, не надо. - Я удержал его руки. - Брюки мне все-таки узковаты. Принеси мне на размер больше. - Я вылез из брюк и вытолкал Алешу из кабины.
- Такая модель только этого размера. Других размеров нет! - крикнул Алеша через дверь.
- О'кей, - ответил я, натянул старые штаны, застегнул на кнопки рубашку и открыл дверцу кабинки. Потом прошел, словно дерзкий вор, не глядя по сторонам, к выходу. Алеша за мной. На улице я взял его за плечи и сказал: - Это мог быть он! Представь себе! Он мог быть любовником Александры. Такие вот дела!
Алеша ничего не понял.
- Пошли быстрей отсюда.
Я заглянул через стекло в магазинчик. Там стоял Клеменс Зандер со своим орлиным носом и смотрел мне прямо в глаза.
15
Каким образом телефон оказался в постели? Зачем он звонил? Я нащупал ладонью трубку. Она лежала в ногах у Алеши.
- Да, слушаю.
- Томас, как дела? Все paletti? - Это был Клаус-Петер, репортер из утренней газеты «Мюнхнер морген». Что ему на этот раз от меня надо?
- Сколько времени?
- Ровно девять. А ты еще спишь? Ну, я не могу! Томми еще спит. Один? Нет, конечно же, не один. Угадал? - Клаус-Петер мекал, как козел.
- Чего тебе? Ты хоть радио выключай, когда разговариваешь по телефону. Или, лучше всего, перезвони мне позже.
- Ты уже слышал, что полиция нашла орудие убийства?
- Нет. Я об этом ничего не знаю. Подожди. - Я осторожно потянул на себя одну из простыней. Алеша перевернулся на живот. Он спал с открытым ртом. На его загорелой коже светлела полоска, как будто кремовые плавки. Я закутался в простыню. За дверью, на балконе, я оборвал на левкоях засохшие листочки. На церкви начали бить часы, словно приветствуя меня. В самом деле, девять часов.
- Что же за орудие убийства? - спросил я.
- Я рассчитывал узнать это от тебя.
- Представления не имею. С чего ты взял, что оно найдено? - Может, комиссарша нарочно мне не сообщила?
- Это к делу не относится, - ответил Клаус-Петер.
- Значит, сам выдумал.
- Томас, в городе ничего не происходит. Мне требуется новый всплеск в этой истории, иначе читатели забудут про убийство. У тебя есть хоть что-нибудь? Умоляю, хоть намекни!
- Знаешь, это твои проблемы. Мне не на что намекать.
- Считаешь ли ты возможным, что Александра была лесбиянкой?
- Совсем неудачный ход.
- Тут ничем не приходится брезговать. А может, тебе известно, что творится в женской редакции, в этом гадюшнике?
- Одни мужские фантазии.
- Лучше, чем вообще ничего.
- Я только знаю, что у Александры были довольно большие проблемы с деньгами.
- Ну вот, уже какое-то начало.
Клаус-Петер, с его настырностью, всегда ухитрялся вытащить из человека информацию. Может, я сделал ошибку, намекнув ему про деньги?
- Но это, собственно, ни для кого уже не секрет, - поспешил я добавить.
- Карточные долги? Рулетка?
- Не думаю, скорее такие долги, что просто накапливаются, когда человек много ездит, покупает дорогие вещи и все такое.
Молчание.
- Ты записываешь? - поинтересовался я.
- Александра жила не по средствам. Да… никакой сенсации в этом я не вижу. От такого сообщения со стула не упадешь.
- Извини, только я ничего не могу тебе рассказать про рэкет, тайные встречи в мотелях и деньги, оставленные в дупле дерева.
- Может, воздержишься от ехидства?
- Всего наилучшего, Клаус-Петер! Чао!
44 
