81 
Джейсон нахмурился. В жизни, как он успел узнать, все преходяще, но иногда, вот как теперь, бывает чертовски не по себе.
Он снова подался назад.
– Что с вами, Джейсон? Снова уходите из дома?
– Что? О нет, собираюсь вздремнуть. Я добавил в чай немного опия. Минуты через две заснете. И ни о чем не волнуйтесь.
Он вышел и тихо прикрыл за собой дверь. Она услышала его шаги в коридоре. Улыбнулась и закрыла глаза.
Стояло жаркое июльское утро. В окно утренней столовой доносился аромат свежескошенной травы, наполнявший Джейсона довольством и чувством умиротворения. Этому способствовало и сознание того, что теперь в конюшне стояло шесть кобылок, все жеребые и присланные друзьями, или друзьями друзей, или друзьями родных.
– Ну разве не приятно иметь большую семью? – спросила Анджела за завтраком. – Холли, сегодня твоя тетя Эриел прислала записку. Оказывается, герцог Портсмут собирается приехать с двумя кобылками. Просит, чтобы их покрыл Ловкач. Кроме того, в следующем году он желает случить любимого жеребца с Пикколой. Ну, что скажете?
– Да, Анджела, очень приятно, – рассеянно пробормотан Джейсон.
Холли слизнула с тоста каплю крыжовенного джема, глянула на него и нехорошо ухмыльнулась:
– В чем дело? Не терпится сбежать из дома прямо утром?
Джейсон молча взял вилку, подцепил кусочек бекона, съел и поднялся.
– У меня много работы, – буркнул он, направляясь к выходу.
– Молодой хозяин чем-то озабочен, – заметила Анджела. – Возможно, Петри знает, что с ним творится.
– Петри замыкается, как в раковине, стоит спросить про Джейсона. Даже такая коварная и деликатная особа, как я, ничего не смогла из него вытянуть.
– Может, Петри нуждается в более зрелой руке, той, которая умеет складываться в прелестный кулачок.
– Хм… Я и не подумала ему пригрозить! – воскликнула Холли.
– Придется для начала натянуть на железный кулак бархатную перчатку, – решила Анджела.
Холли оглядела небольшой стол и заметила, что тарелка Джейсона почти полна. Да что это с ним творится? В последнее время он кажется ужасно раздражительным, словно что-то постоянно его донимает. Это не к добру. Нужно как можно скорее выяснить, в чем дело. После того как Анджела разделается с Петри, в борьбу вступит Холли, и тогда пусть не ждет пощады.
Но Петри нигде не было видно. А Лори, их новый жокей, сообщил, что Джейсон уехал в старой двуколке.
В полдень Холли переоделась в юбку-брюки, полюбовалась своим отражением в сверкающих сапогах и отправилась на конюшню. Там всегда было полно работы.
В загонах стояли только две кобылы, да и те спали стоя, слегка помахивая хвостами. Да, она провозилась дольше, чем думала. Все конюхи давно прогуливают лошадей.
Она зашла за угол и замерла от изумления.
Джейсон грузил охапки сена на телегу. Она залюбовалась ритмичными движениями его рук. Он был голым до пояса, даже чуть-чуть ниже, поскольку бриджи сползли с бедер. Тонкая волосяная дорожка, идущая от пупка, исчезала за поясом. Плечи и грудь блестели от пота.
Воткнув вилы в землю, он потянулся.
Она едва не скончалась на месте.
Не замечая ее, Джейсон вернулся в конюшню. Холли почти побежала за ним, даже не сознавая, что делает. Остановилась в дверях, услышала ржание кобыл, увидела, как он гладит их носы, раздавая каждой кусочки сахара.
Холли не шевелилась.
Насвистывая веселую мелодию, он вытер руки о штаны, обернулся и оцепенел. И немудрено: она подкралась бесшумно, как кошка, и теперь уставилась на него полубезумным взглядом.
– Как ваша голова?
– М-моя голова? Ах да, прекрасно. – Она громко сглотнула, безуспешно пытаясь перевести взгляд с его торса на лицо. – Просто прекрасно. Лори сказал, что вы уехали в двуколке.
– Пришлось отвезти два седла в Хоули, к кузнецу.
– Понимаю. Крыжовенный джем, который сварила вам на завтрак кухарка, был изумительным.
– Да, наверное… Холли…
Он смущенно почесал грудь – обнаженную грудь! Похоже, совсем забыл, что сбросил рубашку! Яркие солнечные лучи проникали в дверь конюшни, и Джейсон увидел рубашку, валявшуюся на пне футах в двадцати отсюда.
– Холли… Моя рубашка… позвольте, я схожу за ней.
– Вам это ни к чему. Я и раньше видела полуголых мужчин.
– Почему бы вам не вернуться в дом? Или вернусь я, а по пути захвачу рубашку.
– Честно говоря, единственный мужчина, кроме вас, которого я видела без рубашки, – мой отец. Но я заметила не так уж много, а жаль, поскольку он очень красив. Хотя девушке необходимо знать, что к чему. У меня есть младшие братья, я купала их, и мы вместе плавали, но, если быть честной, это не совсем одно и то же.
81 
