66 
– Малышка, что с тобой, родная? Посмотри, мы с Рамзи прибежали к тебе. Успокойся и старайся поглубже дышать.
Рамзи сел с другой стороны кровати и стал молча гладить Эмму по спине.
– Опять этот страшный человек, Эмма?
Девочка кивнула и уткнулась головой в материнское плечо.
– Я проснулась от шума. Посмотрела в окно, а он там. Уставился на меня и скалится. У него такие черные зубы!
Рамзи быстро подошел к окну и взглянул. Никого.
Он открыл защелку и поднял окно. Они на втором этаже, и под окнами проходит карниз, достаточно широкий, чтобы на него можно было встать. Он пристально всматривался в кусты и деревья. Ни малейшего движения. Ни подозрительной тени. Ни единого звука. Даже охранники куда-то исчезли.
– Он никогда не оставит меня в покое, – всхлипнула девочка. – Все время ждет меня, все время стережет Я так и знала, что он вернется. Наверное, проследил, куда мы отправимся. И обязательно доберется до меня.
Молли вопросительно поглядела на Рамзи. Тот покачал головой.
– Ты уверена, что видела именно его, Эмма?
– Да. Он ухмылялся. Я ужасно испугалась.
Молли что было сил стиснула девочку:
– Знаю, солнышко, знаю. Но ему не удалось тебя схватить. Мы с Рамзи постоянно начеку.
– Он больше не придет, Эмма, – вставил Рамзи. – А если и придет, не задержится. Мы поймаем его, обещаю.
Я сию секунду спущусь вниз и хорошенько поищу.
Девочка окликнула его у самой двери. Рамзи обернулся:
– Что, дорогая?
– Спасибо за то, что поверил мне.
– Если он все еще здесь крутится, ему несдобровать, – улыбнулся Рамзи, но, судя по лицу Эммы, она все-таки сомневалась, что Рамзи всерьез отнесся к ее словам. По правде говоря, и он считал, что девочке скорее всего опять приснился кошмар. Но так или иначе надо взять охранников и обойти сад. Хотя.., вряд ли сюда кто-то проберется незаметно, однако лишняя проверка не повредит, да и охранников не мешает накрутить, чтобы смотрели в оба!
Эмма, громко причмокивая, сосала пальцы. Молли осторожно оторвала ее от себя.
– Детка, сейчас мы ляжем в постель и поиграем в ложечки. Ты прижмешься ко мне спинкой, и мы постараемся уснуть.
– А Рамзи? Пусть и Рамзи идет к нам.
– Конечно, малышка, – не колеблясь, ответил он. – Только вот что, ты пока устраивайся поудобнее, а я приду и стану сторожить вас. Но сначала мне необходимо пошарить в саду.
Эмма вынула пальцы изо рта и прошептала:
– Пожалуйста, осторожнее, Рамзи. Он плохой. Он даже курит.
– Не волнуйся, милая, я скоро вернусь. Буду осторожен, как заяц-трусишка.
Девочка снова поднесла палец к губам, но уже без прежнего энтузиазма. Потом шмыгнула носом и, сглотнув, прохныкала:
– Похоже, мама научила тебя шутить, Рамзи.
* * *
Майлз тихо постучал и, не получив ответа, приоткрыл дверь. Эмма спала, обняв Молли. Рядом в глубоком кресле дремал Рамзи, укрытый до подбородка мохеровым пледом.
Часы показывали начало девятого. Майлз заколебался, не зная, как поступить.
– Это вы, Майлз?
– Да, Рамзи. Мне прийти попозже?
– Нет, пора вставать. – Рамзи выпрямился и с удовольствием потянулся. – У меня все затекло, – пожаловался он, потирая шею, и хотел было встать, но из-под одеяла высунулась рука Эммы и сжала его пальцы.
Молли открыла глаза и попыталась сесть так, чтобы не разбудить дочь.
– Я уже проснулась, мама. И поймала Рамзи.
– Как э-10 тебе удалось? Майлз! Что-то случилось?
– Видите ли. Молли, – начал Майлз, однако тут же осекся и, приняв почтительный вид, обернулся:
– О, сэр, доброе утро! Оказывается, Рамзи и Молли дежурили всю ночь около Эммы.
– Что за вздор! – фыркнул Мейсон. – Какого черта вы тут делаете, Рамзи?
– Если вас не затруднит выйти, мы с Молли немного приведем себя в порядок и все объясним. Но вкратце говоря, Эмму опять преследуют кошмары, так что мы решили не отходить от нее. По крайней мере ей намного спокойнее. Отпусти меня, малышка, я никуда не сбегу.
Он наклонился, поцеловал девочку и легонько погладил по щеке.
Мейсон Лорд отвернулся и шагнул к двери. Из коридора снова послышался его голос, неприятно-вкрадчивый, действующий на нервы:
– Доброе утро, Луи. Надеюсь, тебе есть что сказать мне сегодня.
– Значит, она все-таки спит с ним, вот как?
– Чего ожидать от человека с таким грязным умишком и плебейской душой, как у тебя? Предлагаю, пока не поздно, спуститься вниз, позавтракать и поведать, какие катастрофы потрясли основы твоего жалкого существования.
66 
