Последние отзывы

  67  

Однако как ни печально, но это так. Неверность мужа лучше, чем холодная, бессердечная герцогиня-жена, управляющая домом.

Он не собирался жениться на холодной, бессердечной женщине, но он всегда полагал, что женится скорее по расчету, чем по любви, а для удовольствия у него будут любовницы, Это было частью его подготовки к жизни герцога.

Герцог Арран начал ее, а дядя расчетливо продолжил. Его учили пить, но не напиваться, играть, но не давать себя обобрать, совокупляться, не подцепляя сифилис, не заводя бастардов и не ставя порядочных женщин в щекотливое положение.

И конечно, никогда не забывать о том, что герцог всего на две ступени ниже Бога и все, черт побери, должны помнить об этом.

Трис подумал, что его дядя сейчас переворачивается в своем богато украшенном склепе.

Лакей принес поднос с элем, хлеб, сыр, соленья и пироги. Трис поблагодарил его.

Аффем схватил кусок пирога со свининой и кружку эля и одним махом проглотил половину того и другого.

– Хотел бы я иметь свой дом. Тогда я мог бы есть это, а не то, что готовит повар моей матери.

– Заказывай то, что ты хочешь.

– Тебе хорошо…

Трис откусил кусок хлеба и созревшего сыра и жевал, позволяя Аффему забрасывать его жалобами. В последнее время это была его излюбленная тема – о том, что ему не везет.

– Так почему ты здесь? – спросил Аффем, промокнув рот салфеткой и рыгнув.

– Обычные дела. Здесь мой секретарь.

– Летом не может быть много дел.

– Работа не останавливается, уверяю тебя. Куда ты отправишься теперь?

– Пожалуй, заявлюсь в Ли-Парк. Уже давно не видел родителей. А затем удеру в Брайтон. Знаешь, там Кэролайн и Энн.

Трис выпил еще эля, чтобы скрыть свою реакцию. Леди Энн, сестра Аффема, на самом деле была не в Брайтоне. При помощи Триса Энн отправилась в Гретна-Грин с человеком, которого точно не одобрила бы ее семья.

Энн может навсегда лишиться связи с семьей. В момент принятия решения, когда вспыхнула их любовь, это казалось оправданным риском. Но если это так, то почему он не боролся за Крессиду?

– Почему бы тебе не отправиться со мной? – спросил Аффем.

Трис был вынужден вернуться к разговору:

– Мне не нравится Брайтон.

– Ты мог бы приехать в Ли-Парк.

– Дела задержат меня здесь на несколько дней. Может быть, дольше.

Энн была готова к скандалу и думала, что игра стоит свеч. Разве он и Крессида не могут поступить так же?

Нет. В отличие от Энн и Рейса он и его жена никогда не смогут избежать внимания света.

– Я вернусь в город на уик-энд, – сказал Аффем. – У Финсбери вечеринка в Ричмонде. Ты получил приглашение?

– Я еще не смотрел почту. Меня может уже не быть здесь.

Аффем снова наполнил свою кружку.

– Сегодня ужинаю с Берресфордом, а затем мы отправимся к Вайолет Вейн. Говорят, у нее есть новые лакомые кусочки. Хочешь пойти с нами?

Трис содрогнулся. Фиалковая пудра и хихикающие девочки. Он всегда избегал этого места.

Боже милостивый, Лондон был полон брошенными, одичавшими детьми, которые были готовы на все за одно пенни. Если они не воровали и не торговали своим телом, то умирали с голоду. Пытаться изменить это – все равно что пытаться повернуть Темзу вспять.

Трис встал, надеясь, что Аффем поймет намек.

– Я был у Крофтона до утра. Сегодня мне нужно выспаться.

– Боже мой, неужели? Ну и как там было?

Очевидно, его комментарии прошли мимо Аффема. Трис в самом деле забеспокоился о судьбе герцогства Аррана. Однако он предоставил сладострастное описание вечеринки, от которого у Аффема потекли слюнки.

Конечно, он ничего не сказал о Крессиде. Как она там? Не вызвало ли вопросов у матери ее раннее возвращение? Черт! Она ждет новостей, а он здесь болтает с Аффемом!

– Непристойные статуэтки, а? – хихикал Аффем. – Интересно, кто их выиграл? Я был бы не прочь взглянуть на них.

– Уверен, если ты наведешь справки, то сможешь это выяснить. Пью был там, Тивертон, Хоупвелл, Гилкрист, Бейн… – Трис пошел к двери. – Я должен идти. Ледерхьюм настаивает на том, чтобы я читал документы перед тем, как подписывать их.

– Боже мой! Прогони его.

– Эта мысль приходила мне в голову. – Трис повел своего молочного брата вниз по лестнице и проводил за дверь, а его мысли уже были заняты делом Крессиды.

Он сказал Аффему, что устал, но когда подумал о ней, в нем пробудилось возбуждение. При одной лишь мысли о ней, о ее сладкой коже, длинных шелковистых волосах, серых глазах, полных соблазнительных губах, ее ловких руках, ее наивности и чистоте…

  67