88 
Сива смущенно кашлянул. Он-то сам, честно признаться, в беспокойников верил. А тут такая ерунда, стыдно кому рассказать. Еще и саврянина сдернул, небось теперь смеется над ним втихомолку.
— И как теперь с мельничихой объясняться? Не копать же в самом деле.
— Надо днем ее сюда привести и… Тихо! — Альк замер. Где-то вдали, за кустами, взмыкнула корова.
— Может, на лугу за жальником пасется? — предположил Сива, разом перейдя на шепот.
В это никто не поверил. Да и наемник быстро вспомнил, что там лес.
— Хорошо б его, гада, с лопатой поймать, — зловеще сказал саврянин. — И эту лопату с особым цинизмом использовать. Так что тихо давайте.
…Могилы грабили не подряд, а по какому-то непонятному плану. То совсем неухоженную, почти сровнявшуюся с землей, расковыряют, то богатую, обкопанную и засаженную цветами, пройдя мимо десятка таких же. Порывшись в могиле, воры старались привести ее в прежний вид, но Рыска отчего-то точно знала — вон та и та. Альк тоже. И, что еще паршивей, саврянин понимал: именно с этих он бы и сам начал.
Вывод был неутешительный.
Сива вздрогнул, споткнулся, судорожно ухватился за меч:
— Е-моё…
Остальные тоже остановились, замерли: впереди, в десяти ладонях над землей, неподвижно висело что-то белое, длинное, едва колышущееся на ветерке.
— Кто-то простынь на кол накинул, — не очень уверенно предположил Жар, и тут «простынь» встрепенулась, развела рукава и превратилась в саван. Да не просто повешенный на палку.
— ПРО-О-ОЧЬ, СМЕ-Е-Е-ЕРТНЫЕ!!!
Голос был тонкий и въедливый, по-комариному зудящий в ушах и леденящий кровь.
— Саший меня за ногу, — ахнул Сива, пятясь. — Да это никак Муняшева дочка, что зимой на пожаре в головешку сгорела…
Оторопел даже Альк, чье зрение вступило в отчаянный спор с чутьем и здравым смыслом. Ни головы, ни рук, ни ног из савана не торчало, тем не менее шевелился он так, будто тело внутри все-таки было. И как оно умудряется выть без горла, ведь голос доносится явно от беспокойницы?!
Зато Рыска, углядев главное, такими вопросами не задавалась.
— Мое платье!!! — возмущенно заверещала она, и накрывший охотников купол потусторонней жути лопнул, как пузырь в лохани. — А ну сымай, воровка!
Девушка ринулась вперед. Беспокойница, не ожидавшая такого неуважения со стороны смертных, отшатнулась и… упала спиной вниз, с уже совершенно девчачьим визгом, на полпути исчезнув. Рыска с разгону чуть не врезалась в большой, черный, почти невидимый в темноте камень, обогнула его и увидела вполне себе живую девчонку лет тринадцати. Затравленно прижавшись спиной к глыбе, «беспокойница» размазывала по щекам слезы пополам с сажей. Ею было вымазано не только лицо, но и руки, и ноги ниже колен. Перепало и платью.
— Тетенька-дяденька, не бейте, я больше не буду! — заголосила она, не дожидаясь обвинений. — Я ничего, мне просто на страже стоять велели, у меня дома мама больная и братик маленький!
— У-у-у, дура! — Сива замахнулся на нее локтем, отведя меч за спину. Девчонка завизжала и заслонилась руками, но наемник лишь легонько подпихнул ее ногой и приказал: — Рассказывай, кто тут жальник потрошит?!
— И платье пусть отдаст! — настаивала Рыска. — Это мое, свадебное! Его еще в Зайцеграде вместе с коровами украли!
— Да? — Сива очень скептически поглядел на испачканный землей и сажей «саван». — Слыхала, соплячка? Раздевайся, я же вижу, что у тебя под ним другое поддето!
Воровка, скуля и всхлипывая, неловко потянула платье через голову. Торжествующая Рыска уже вцепилась в его край, как вдруг между ней и наемником мелькнула стрела, клацнула по камню и отскочила.
Жар и Альк, стоявшие чуть поодаль, бросились на выручку. Вор повалил Рыску на землю, Сива упал сам, и саврянин залег рядом. Девчонка свернулась калачиком, скуля как щенок. К счастью, стрелок бил не с дерева, иначе только порадовался бы такому раскладу. Высокая трава играла лежащим на руку, врагам придется приблизиться, чтобы увидеть мишень.
— Лук или арбалет? — шепнул саврянин.
— Вроде арбалет, короткая. — Сива напряг слух и, как ему показалось, различил потрескивание ворота — стрелок спешил заново взвести тетиву. — Там?
— Ага. Пойду сниму. — Альк ловко сдал назад и за охоронец. Наемник переполз поближе к Жару с Рыской. Вор мелко и суетливо осенил его знаком Сашия:
— Да снизойдет на тебя Его благоволение!
88 
