130 
Профессор махнул ладошкой:
– Это вы, милейший, Джованьоли начитались. А писал он своего «Спартака» исключительно как книжку пропагандистскую, народно-, так сказать, освободительную и конъюктурную – недаром ее сам Гарибальди хвалил... Нет, дорогие мои, все сложнее. Я подозреваю, что настоящий Спартак родился полноправным гражданином Рима, но в наказание за что-то был обречен стать гладиатором. А гладиаторы тогда, прошу заметить, были не просто спортсмены, отнюдь, – они были живыми покойниками, поскольку на самом деле гладиаторские бои являлись своего рода жертвоприношением римским богам...
Профессор продолжал вещать, и его слушали, затаив дыхание. Даже не курил никто.
Спартак мельком огляделся. Народу набилось человек пятнадцать, причем из совершенно разных, так сказать, слоев лагерного общества. С бору по сосенке.
Вот Клык – мелкий, в общем-то, воришка, но уверенной дорогой идущий по стопам Марселя. Вот и Федор-Танкист, и даже настоящий священник по кличке, естественно, Поп – на него какой-то дьячок накропал донос. Чуть поодаль устроились «поляк» Юзек и его протеже Стась – настоящий бандеровец, там сидели Геолог (всамделишный, главный геолог экспедиции: открыл богатое месторождение, но вместе с другим начальством его объем утаил – чтобы, отщипывая «план с перевыполнением», быть постоянно лучшими. Сидел он за контрреволюционный саботаж). Были здесь и поминавшийся Литовец, предводитель прибалтов, и несчастный чекист Голуб, и Одессит – утверждавший, что лично взимал дань с контрабандистов для самого Бени Крика...
Остальных Спартак не знал, но единение, с которым урки, политические и прочие зеки внимали Профессору, было прямо-таки сюрреалистическим. И волк, и агнец на водопое истории, мать вашу...
– Интересно тогда, почему тезка проиграл? – спросил Спартак, когда Профессор закончил.
– Историческая предопределенность, – развел руками тот.
– Брехня! – вскинулся с места Одессит. – Если по уму действовать, то любую предопределенность сломать можно!
Профессор прищурился:
– И как вы это понимаете – по уму?..
Так все и началось. Спартак и сам не заметил, как втянулся. Практически каждую ночь все лето и начало осени «клуб» собирался в «сауне» и устраивал что-то типа штабных игр. Под предводительством Профессора рисовались карты Римской империи, из сучков и камушков изготавливались легионы восставших и войска римлян. Зеки, позабыв сон и еду, азартно передислоцировались, нападали и отступали, брали противника в кольцо и наносили сокрушительные удары.
Удивительное это было зрелище! В тесном помещении прожарки, при свете керосинки, толпятся заключенные всех мастей, склоняются над самодельной картой, отпихивая друг друга, тычут грязными пальцами и наперебой советуют:
– А на фига Спартак бросил Домициеву дорогу и поперся в Вультурн через горы? Бойцы и так устали, а он прется!
– Идиот, тебе же сказали! Этот, как его... Вариний раздербанил свою армию пополам – типа хотел Спартака в клещи взять. Вот он и ломанул напрямик, через Казилин в Капую...
– Ты кого идиотом назвал?!
– Так, ну-ка все цыц! А ты, Клык, ластой не маши, не видно ни рожна.
– Слушьте, а давайте Спартак не будет ждать, пока на него Анфидий нападет? Че зря время-то терять? Переходим вот сюда – это что тут?..
– Ага, мы снимаемся – а Анфидий нам в спину: шарах!..
Однако всякий раз выходило так, что войска гладиаторов оказывались разбиты наголову. Неужели в самом деле историческая предопределенность?
Быть того не может. У них был шанс. Просто они шансом не воспользовались. Или не заметили его...
Марсель на заседания «клуба» не ходил: не по рангу было смотрящему в игры играть, но весьма происходящим в «сауне» интересовался.
Комсомолец тоже заинтересовался – но с другой точки зрения.
– Вы там охренели совсем? – зло бросил он как-то Спартаку. – Вы еще игорный дом откройте и девочек позовите!
– Мы же ничего такого не делаем, – притворно недоумевал Спартак. – Мы играем в революционную игру – рассматриваем возможность победы повстанца и борца народно-освободительного движения Спартака против римского империализма!
– Хватит дурня валять, а?! – едва сдержался Комсомолец. – Замполит уже косо смотрит, брови хмурит, я едва его сдерживаю... Хорошо хоть, начальник лагеря не просыхает... А потом вы во что играть начнете? «Революция девятьсот семнадцатого»? То берут матросы Зимний, то не берут, так?! Отличная игра!
130 
