62 
Как сошлись, так и разойдемся, решил Леха, постепенно ожесточаясь. Продам, думал он, наркоту, заберу Валентину – и куда-нибудь на юга, где потеплей. Квартирку прикупим, тачку, а там гляди и дети… Валюха баба молодая, да и он еще вполне… чтобы замастырить, например, близняшек.
Да, точно – пора! И об этом он скажет Верке прямо сейчас, не откладывая тягостное объяснение в длинный ящик.
Саюшкин решительно пнул дверь ногой и зашел в прихожую. Ну, конечно, подумал он, в доме, как всегда, бардак. Вещи лежат на полу – вешалка оборвалась, обувь тоже разбросана. Блин! Ногу некуда поставить…
Разозлившийся Леха ворвался в гостиную, и едва открыл рот, чтобы высказать сожительнице все, что он о ней думает, а также затеять финальную в их совместной жизни ссору, как тут же его и захлопнул, щелкнув зубами. Картина, представшая перед его внезапно обезумевшим взглядом, могла вызвать шок у кого угодно.
Верка сидела посреди комнаты на стуле в одних трусиках. Она была привязана бельевой веревкой к спинке. На голову ей кто-то натянул прозрачный колпак из полиэтиленового пакета. Обнаженный торс сожительницы был весь в ножевых ранах. Кровь из порезов давно вытекла и на полу образовалась темно-красная, а местами почти черная лужа. Вся комната представляла собой свалку вещей, распоротых диванных подушек и разных безделушек. Похоже, квартиру тщательно и достаточно бесцеремонно обыскивали, швыряя все на пол.
Саюшкин застыл как вкопанный. Ноги просто отказались ему повиноваться. Выпучив глаза, он пытался что-то сказать, – возможно, закричать, позвать на помощь – но язык прилип к гортани и казался чужеродным предметом, каким-то образом очутившимся во рту. Голова вдруг освободилась от всех мыслей и стала такой звонкой, что любой, даже малейший, шум производил в черепной коробке настоящий тарарам.
Трудно сказать сколько длилась эта вынужденная пауза. Но вот, наконец, кровь прихлынула к совершенно белому лицу вора, а с нею пришел и страх. Он заполнил все тело Саюшкина без остатка, рассыпался мелкими иголочными уколами по ногам и нижней части туловища.
Бежать!!! Немедленно! Прочь отсюда, прочь!
Леха выскочил за дверь и помчался вниз по лестничному пролету. Бежать, исчезнуть, спрятаться – где-нибудь, пусть даже у чертовой бабушки за пазухой. Бежать? А тайник с героином!?
Саюшкин резко остановился. Страха как не бывало. Сволочи! Они его обокрали!!! Леха был абсолютно уверен, что к нему приходили хозяева героина.
Тайник! Нужно проверить, что с ним.
Нимало не колеблясь, больше ни о чем не думая, только про свою заначку, совершенно обалдевший Саюшкин рванул вверх с такой же скоростью, с какой бежал к парадному. В квартире он первым делом закрыл входную дверь на засов, потом заскочил на кухню и вооружился топориком для рубки мяса. А затем обследовал спальню, куда еще не заходил.
Как Леха и предполагал в своей безрассудной отваге, в спальне никого не оказалось. Но разгром был учинен точно такой же, как и в гостиной. Тогда Саюшкин притащил кухонный стол и осмотрел антресоли.
Убийцы тоже не обошли их вниманием. Но хорошо замаскированный тайник за кучей всякого хлама они не нашли.
Трясущимися руками Леха отвинтил четыре шурупа, удерживающие панель, которая маскировала дверку тайника, отодвинул ее в сторону, затем достал заветный ключ и открыл замок.
Героин был на месте. Саюшкин быстро запихнул в карман лежавший в тайнике конверт с небольшой суммой денег, оставленных на черный день, затем достал из-под выпотрошенного дивана старый рюкзак и сложил в него пухлые пакеты с желтоватобелым порошком. Голова по-прежнему была пуста, и вор двигался как робот – без мыслей, совершенно автоматически, подчиняясь лишь какой-то программе.
И только на пороге квартиры, которую Леха решил покинуть навсегда, он вдруг остановился, сраженный наповал одной очень простой мыслью: когда обнаружат мертвую Верку, главным подозреваемым в убийстве окажется он! А это значило, что на него будут охотиться как бандиты, так и менты. И лучше не попадать в руки ни тем, ни другим.
Вор неторопливо вернулся в гостиную, снял рюкзак, зашел в ванную и долго держал голову под струей холодной воды. Затем нашел на кухне начатую бутылку водки и выпил полный стакан, не закусывая. Горячая волна вырвалась из желудка и волной пробежала по телу. В пустую голову начали возвращаться мысли – большей частью какие-то вялые, словно примороженные.
Но главное билось в мозгах словно инопланетная тварь, попавшаяся в ловушку: ему конец; конец в любом случае. Поймают менты – все равно сдадут бандитам. В этом Саюшкин не сомневался ни на миг. Пусть не впрямую сдадут, а подсадят к нему в камеру какого-нибудь уголовника, который намотает Лехины кишки на кулак, но узнает, где хранится героин. Ну, а если его след возьмут мафиози, то тогда лучше сразу вырыть себе могилу, завернуться в саван и приставить пистолет к виску.
62 
