Последние отзывы

  101  

Сам же Ма Цян, разъяренный, помчался в покои жены.

— Что ты наделала, подлая? Зачем отпустила правителя округа?

Госпожа Го, ковыряя в зубах зубочисткой, спокойно выслушала мужа, а после сказала:

— Ты что орешь? Я знать не знаю никакого правителя округа!

— Я говорю о том самом сюцае, с которым был старый слуга.

— Ослеп ты, наверно! Не мы ли, с тобой вместе ужинали? Я и на минуту не отлучалась.

Тут Ма Цян вспомнил, как было дело, и попросил у жены прощения.

— Не надо мне твоих извинений, — сказала жена, узнав, что правителя округа изловили и бросили в подземелье. — Обоих надо было ловить — и хозяина и слугу. А теперь слуга обо всем донесет, и тебя засудят!

Тут только Ма Цян понял, какую совершил ошибку, и с криком: «Погиб, погиб» — бросился на «Подворье для достойных» советоваться, как быть.

— Придет войско — будем драться! — зашумели сообщники.

— Не бойтесь суда, господин, всех судей гоните взашей!

— Уйдем к Сянъянскому князю и начнем великое дело!

Ма Цян приободрился, велел Ма Юну спуститься в подземелье, убить правителя, а труп бросить в колодец. Тут выступил вперед Чжи Хуа.

— Позвольте, я помогу Ма Юну, господин.

— Иди! Так будет еще лучше! — обрадовался Ма Цян.

Ма Юн и Чжи Хуа покинули «Подворье для достойных».

Первым спустился в подземелье Чжи Хуа, Ма Юн — за ним.

— Дай меч, — обернулся Чжи Хуа к Ма Юну. Тот отдал меч.

Взмах, и обезглавленный Ма Юн рухнул на землю.

— Ждите меня здесь, я вас спасу, — сказал Чжи Хуа правителю, взвалил на спину мертвого Ма Юна, отнес в сад и бросил в колодец, но, когда вернулся, правителя уже в подземелье не было. Чжи Хуа заволновался, перелез через ограду и вдруг заметил человека, который бежал к лесу. Чжи Хуа бросился вдогонку, и едва достиг опушки леса, как кто-то его окликнул:

— Брат Чжи, я здесь!

— Это вы, брат Оуян Чунь? — воскликнул Чжи Хуа. — А где правитель округа?

— Вон он, под деревом, — ответил Храбрец с Севера.

Чжи Хуа представился. Затем втроем они потолковали и решили на следующий же день во время второй стражи схватить Ма Цяна.

— Спасибо вам за помощь, — поблагодарил правитель. — Но должен вам сказать, что со вчерашнего утра я на ногах, все кости ноют от усталости, да и дороги я не знаю.

Только он это произнес, как послышалось цоканье копыт, к опушке примчался всадник и обратился к Чжи Хуа:

— Учитель, вот конь правителя, я тайком его увел и прискакал сюда.

— Очень хорошо, что ты явился, — отозвался Чжи Хуа, узнав по голосу Аи Ху.

— Кто этот малый? — осведомился Храбрец с Севера.

— Мой ученик, — ответил Чжи Хуа. — Такого второго смельчака не сыщешь!

— Вот что я вам скажу, — обратился к Чжи Хуа Храбрец. — Возвращайтесь-ка вы с учеником в усадьбу, чтобы не вызвать у Ма Цяна подозрений, я же провожу господина правителя в ямынь.

На том они и порешили.

По дороге Аи Ху рассказал, что последовал за Чжи Хуа в подземелье, видел, как тот убил Ма Юна, потом решил увести коня и дожидаться в лесу.

— А знаешь, кто спас правителя? Твой дядя Оуян Чунь! — воскликнул Чжи Хуа.

— Оуян Чунь? Уж не тот ли Рыжебородый Храбрец, о котором вы так часто вспоминаете?

— Он самый.

— Вот досада! В темноте я даже не разглядел его.

— Не беспокойся! Завтра во вторую стражу он будет здесь.

А теперь вернемся к Ни Цзи-цзу. Храбрец простился с ним на рассвете, когда уже недалеко было до города, и правитель поспешил в ямынь.

— Ни Чжун не возвратился? — спросил правитель у мальчика-слуги.

— Нет, не возвратился, — ответил мальчик.

Правитель подкрепился и лег отдыхать.

Ни Чжун вернулся лишь к полудню, узнал, что господин уже в ямыне, и очень этому обрадовался. Пока они рассказывали друг другу о том_, что с каждым приключилось, слуга, не дожидаясь распоряжений, накрыл на стол. Как только трапеза была закончена, Ни Чжун отлучился ненадолго и привел служителей Ван Кая и Чжан Сюна.

— Возьмите двадцать стражников покрепче, — сказал правитель, — вооружитесь и поодиночке проберитесь в храм Бога болезней, который двумя ли южнее Баванчжуана., В сумерки вас будет ждать там голубоглазый богатырь с рыжей бородой. Он скажет, что вам делать.

Ма Цян между тем устроил пир, а сам не переставал с тревогой ждать Ма Юна. Вдруг в зал вбежал слуга:

— Господин, позвольте доложить!

  101