37 
– Что ты с ним сделал!? – рявкнул он на меня, увидев лежащего на полу мента.
– Во-первых, не "ты", а "вы", а во-вторых, – я обернулся к женщине, в которой узнал дежурного администратора, – что это за наглая морда и почему вы не вызвали милицию?
– Это и есть милиция, – дрожащим голосом ответила женщина.
– Предъявите удостоверение, – сказал я решительно, обращаясь к нахалу.
Не обращая на меня никакого внимания, он бросился к своему напарнику, развязал ему руки и ноги, и помог сесть на постель.
– Вы за это ответите, – прошипел он, как рассерженный гусь.
– Повторяю – с кем имею честь? – спросил я намеренно грубо.
Я подошел к нему ближе. Он был низкоросл, и я возвышался над ним как Эйфелевая башня над Парижем.
Но его смутил не мой рост, а пистолет в моих руках, которым я поигрывал с небрежным видом.
Не сводя с меня глаз, он сунул руку в нагрудный карман и достал оттуда свое удостоверение. "Витренко Алексей Петрович, капитан…", прочитал я неторопливо и беззвучно, лишь шевеля губами.
– Спасибо, – поблагодарил я вежливо. – Возьмите пистолет. Я забрал его у этого бандита, который залез в мой номер неизвестно по какой причине.
– Это не бандит! – отрезал капитан.
– Извините – не понял…
– Это наш сотрудник, который выполнял задание.
– В моем номере? – спросил я с иронией. – Без соответствующей санкции, без понятых? Он сидел взаперти! Как он сюда попал? Может, ваш сотрудник работает по совместительству на мафию? Киллером, например. Сейчас это модно.
Я говорил громким голосом и вскоре добился желаемого результата; к моему номеру начали подтягиваться другие постояльцы, разбуженные шумом.
– Не мелите ерунды! – оборвал меня капитан, покосившись на распахнутую входную дверь. – Мы получили информацию, что вы не тот, за кого себя выдаете.
– Какая оперативность… – Я ухмыльнулся. – Все верно – я Карл Маркс и приехал в Украину, чтобы объединить всех пролетариев, оставшихся после демократизации страны.
– Не нужно ерничать, – сказал он, едва сдерживая гнев. – Предъявите свои документы.
– Пожалуйста. – Я протянул ему свой паспорт. – Я уроженец этого города. Вы можете найти массу свидетелей, которые подтвердят этот факт.
– Это еще ничего не значит, – ответил капитан, небрежно пролистав мой документ. – Мы должны обыскать ваш номер.
– А как насчет законности ваших действий? – спросил я не без ехидства. – Между прочим, я гражданин другого государства.
– Можете потом обжаловать мои действия, – отрезал мент.
– Что ж, против лома нет приема… Надеюсь, понятые будут?
– Обязательно… – Капитан хищно осклабился.
Ему пришлось обыскивать номер в гордом одиночестве. Его напарник был никакой. Он попытался встать, но это ему не удалось. Не хрен спать на посту…
Сначала капитан пошарил в моих вещах, затем осмотрел шкафы и тумбочку, а потом разворошил кровать – наверное, чтобы в очередной раз убедиться, что следы от пуль киллера куда-то испарились. Я был уверен, что менты уже исследовали постель едва не с лупой.
Похоже, моя уловка с заменой кровати сработала. Это было видно по лицу капитана, который не мог скрыть разочарования, осматривая постель. Он точно ЗНАЛ, что на ней должны остаться отметины; на ней или гдето поблизости.
Но их не было, и эта загадка, похоже, мучила его всю ночь. А более тщательно присмотреться к потолку капитан не додумался.
Значит, мент работает в связке с киллером. Точнее, с теми, кто меня "заказал". Ах, сука продажная, оборотень паршивый! Жаль, что мы не в Афгане…
Но вот капитан, наконец, направился в туалетную комнату, потащив за собой двух понятых – женщинуадминистратора и одного из постояльцев. Наверное, в душе эта гнида торжествовала, предвкушая радостный миг своей победы. Как же – он практически выполнил наказ пока неизвестного мне кукловода.
Я тоже подошел к двери туалетной комнаты, чтобы посмотреть на спектакль. Конечно же, мент – пардон, мусор – сразу бросился к сливному бачку. Он уже не мог сдержать нетерпения.
Его едва не хватил удар, когда он убедился, что в бачке, кроме коричневатой от ржавчины воды ничего нет.
Капитан еще некоторое время с остолбенелым видом шарил рукой внутри бачка, а затем резко обернулся и посмотрел на меня как дедушка Ленин на буржуазию.
Я ответил ему невинным взглядом, всем своим видом изображая недоумение.
Он понял. Он все понял. Ведь его когда-то неплохо учили. Я знал, что ему сейчас очень хочется спросить, куда я девал пакет с героином, но это значило поломать всю игру.
37 
