ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>




  86  

— В Ленинграде? — попытался уточнить инспектор.

— Глупости! — одним словом и легким движением руки она отмела его топонимику. — Вы к нам, конечно, по делу?

— Да, к сожалению. Но мы постараемся вас не очень утомлять. Мы хотим еще раз услышать, княгиня, что вы узнали на оставленной случайно в вашем доме графиней фотографии мужа сиделки Евы Шмидт, господина Хорста Шмидта.

— И еще кое о чем спросить, — добавила графиня.

— Ах, да спрашивайте о чем хотите, не стесняйтесь и не бойтесь меня утомить! Я все ждала, когда же полиция догадается меня допросить, но меня так ни разу ни о чем и не спросили. А ведь я как-никак живу в этом доме много лет и многое знаю: это только все думают, что я ничего не вижу, ничего не слышу и ничего не замечаю. А я, между прочим, от природы весьма наблюдательна, и мозги, слава богу, у меня тоже пока еще на своем месте.

— Достаточно минуту поговорить с вами, княгиня, чтобы на этот счет не осталось никаких сомнений, — галантно ответил инспектор и достал из портфеля фотографию Хорста Шмидта. — Вам знаком этот господин?

— Да, знаком. И фотография тоже: точно такую же вы забыли на столике у меня в гостиной, графиня, — ответила старушка. — Это муж Евы Шмидт, сиделки моей покойной невестки, его зовут Хорст Шмидт.

— Можно узнать, при каких обстоятельствах вы встречались с ним?

— Да, конечно. Однажды наш домашний врач, который раз в месяц посещает меня — по традиции, заведенной еще моим сыном, при осмотре услышал что-то неладное у меня в сердце и захотел сделать электрокардиограмму. Это было, когда Анна уезжала на Святую землю, а я очень тосковала и хандрила без нее. Кето в этот день собиралась ехать со своим шофером куда-то по своим неотложным делам, а ее дела в сравнении с делами других людей всегда были неотложными, и предложила сиделке за дополнительную плату свозить меня в местную больницу. Она оставила госпоже Шмидт деньги на такси, а та решила сэкономить и вызвала своего мужа. Тот приехал за нами в автомобиле, на руках снес меня в машину и свозил в больницу. Очень благовоспитанный и услужливый молодой человек!

— И больше вы его не видели?

— Больше никогда.

— Какая у вас прекрасная память, княгиня!

— Не жалуюсь. Я даже помню, о чем мы тогда говорили с ним в машине.

— О чем же?

— Он спросил, не укачивает ли меня езда, и я ответила, что никогда не страдала морской болезнью.

Подошла Анна и, увидев, что все трое сидят вокруг садового столика и мирно беседуют, спросила: не хотят ли, чтобы она принесла им что-нибудь попить? Княгиня попросила сока, Апраксина — минералки, инспектор — пива, и Анна снова ушла в дом.

— А почему вы меня не спрашиваете о слугах, живших в этом доме, господин инспектор? — спросила княгиня. — Уверена, что все эти люди находятся на подозрении полиции, а ведь я могла бы многое рассказать о каждом. Неужели мое мнение о них не интересует следствие только потому, что мне на днях исполнилось сто лет? Или есть какой-то неизвестный мне германский закон, по которому люди, перешедшие столетнюю черту, признаются недееспособными наравне с малыми детьми?

— Нет такого закона, княгиня! — улыбнулся инспектор. — Я думаю, здесь просто сыграло свою роль трепетное отношение к вашему возрасту: вас просто не хотели лишний раз беспокоить. Ну и то, что на ваш счет ни у кого не могло возникнуть никаких подозрений.

— Вздо-о-ор, дорогой инспектор! — пропела княгиня. — В таких делах подозрение должно падать на каждого, кто имел отношение к убитому!

Графиня Апраксина при этих словах слегка порозовела: уж она-то точно ни для кого не делала исключений. Она вспомнила свои подозрения на счет старой княгини, вспомнила и картины, которое подсказало ей воображение: в темноте маленькая старушка с трудом спускается по узкой, скрипящей лестнице со своей мансарды и со словами гнева на устах подступает к ненавистной невестке… Или другая картина: бабушка Нина будит под утро Анну и говорит ей: «Пора!» — и Анна-Авива, бывший солдат израильской армии, в рубашке с завернутыми рукавами…

Графиня мысленно отмахнулась от воспоминаний о былых подозрениях и сосредоточила внимание на беседе инспектора с княгиней.

— Так вы что-нибудь подозрительное слышали или видели в ту ночь, когда была убита ваша невестка?

— К сожалению, вот как раз в этом я вам полезной быть не смогу. После четвергового приема наших с Анной друзей я устала и потом очень крепко спала. Нет, ночью я ничего не слышала.

  86