— Это было не сложно, мне просто надо было переговорить с вами. А разговаривать по телефону я не рискнул, и в клубе подходить к вам тоже не хотел. Если меня увидят рядом с вами, то хорошего в этом будет мало для нас двоих.
— Почему вы так думаете?
— У меня есть факты.
— Вы хоть понимаете, Илларион, с кем связались, с кем вступили в борьбу?
— Понимаю.
— А я думаю, что нет.
— Для Галкина не существует ничего невозможного, за своего сына он уничтожит всех, и вас, Лиля, в том числе.
— Нет, меня никто не тронет, я же не собираюсь выступать свидетелем.
— Вы все видели. Погибли невинные люди, молоденькие девушки, две из них были младше вас.
Выражение глаз Лили изменилось, да и сама она разволновалась, хотя и пыталась это скрыть. Чайник стучал о чашку, когда она разливала кипяток, вода вылилась на стол.
— Не волнуйтесь, — сказал Забродов, взял чайник из рук Лили и сам наполнил чашки. — Мне самому сегодня чудом удалось спастись, теперь лишь мы вдвоем…
— Что вдвоем? — спросила женщина.
— Оставшиеся в живых свидетели.
— Не путайте! Вы — свидетель, — немного нервно выкрикнула Лиля, — а я к этому делу не хочу иметь никакого отношения!
— Хотите, не хотите, но вам придется.
— Мне ничего не придется, я никому ничего не должна!
— Я понимаю, — Забродов оглядел гостиную, богато и со вкусом обставленную, задумался и ухмыльнулся. — Это вам кажется, Лиля, что вы сможете остаться вне игры.
— Давайте начистоту, — сказала Лиля. — Я согласна со всем, что вы мне говорите, я понимаю, что веду себя не правильно. Но это с вашей точки зрения. Зачем мне что-то менять в жизни? Если Галкин захочет, то в течение одного дня двумя телефонными звонками перекроет мне кислород так, что я, как и те девчонки, вынуждена буду идти на Тверскую. Галкин меня вытащил, и не потому, что я ему очень дорога. Таких, как я, у него может быть дюжина. Вы, надеюсь, знаете, что он человек не бедный?
— Догадываюсь.
— Не бедный — слишком мягко сказано. Я была в машине вместе с его сыном, виноват во всем Аркадий. Нас или вместе вытаскивать, или вместе топить. А вы предлагаете, чтобы я сама по собственному желанию сунула голову в веревочную петлю? Второй конец веревки привязан к Галкину-младшему, — женщина рассуждала логично, и Забродову нечего было возразить.
— Знаете что, Лиля, — сказал он, бережно беря в руку чашку с горячим чаем, — вы мне нравитесь.
— Я многим нравлюсь.
— Вы мне нравитесь за честность, и поэтому я хочу вам дать совет: Галкин вас спасать не станет; Игра пошла крупная, ставки велики. В любой момент то, что на ваш взгляд, является плюсом, на самом деле — минус.
— Я что-то не понимаю вас, Илларион…
— Я тоже думал, что Галкину невыгодно убирать всех свидетелей. Согласитесь, это выглядит подозрительно. Но сегодня попытались убить меня.
— И что же им помешало? — уже каким-то другим взглядом посмотрела на Иллариона женщина.
Забродов расстегнул пуговицы на рукавах куртки и показал запястья, изрезанные в кровь веревками.
— Я за десять секунд могу снять наручники без ключа, а из этих веревок мне пришлось выбираться десять минут. И если бы я не успел, то сейчас и разговаривать с вами не смог бы.
— Что ж, я рада за вас, Илларион. Надеюсь, вам никого не пришлось убивать?
Забродов не ответил на это замечание, и Лиля поняла, что цена его свободы оплачена сполна.
— Знаете, Лиля, я бы на вашем месте, если вы уж так категоричны и не желаете участвовать в этих делах, уехал бы куда-нибудь подальше, хотя бы на полгода, чтобы все решилось без вас.
— Куда же я могу уехать? У меня здесь работа, заказы, квартира, у меня здесь вся жизнь. К тому же, — сказала Лиля, — Галкин-старший не станет меня трогать, ведь я, как вы выразились, могу испортить ему игру.
Забродов опять подумал о том, что женщина быстро соображает и уже давно просчитала все варианты, избрав для себя оптимальный. Он сделал несколько глотков горячего чая, затем отставил чашку в сторону.
— Я хотел вас предупредить.
— Вы это сделали, — Лиля тоже поднялась. — Как я устала! — произнесла она и тут же подумала, что мужчина, наверное, устал не меньше ее. — О вас я Галкину рассказывать не стану.
— Меня это не волнует, я просто хотел узнать…
— Что?
— Можно ли на вас рассчитывать. Я бы, конечно, мог сказать следователю, что видел вас в машине, именно вас, — уточнил Забродов.