СОЛО ДЛЯ ФЛЕЙТЫ

…С этого момента спать он не мог вообще. Какой уж тут сон, когда жизнь висит на волоске! Разумеется, никто не сказал, что его собираются убить. Напротив: сделай, что просят, и получишь свободу. Купи то, что тебе и так принадлежит. Сам все понял. Сделка не может состояться. «Это вряд ли», — сказала она. И по лицу жены он понял: возврата не будет.

И сон ушел. Как же так? Ведь был безмерно счастлив, и даже не подозревал об этом! Наоборот. Жаловался на жизнь, случалось, убивал время. Попробуй теперь пожалуйся, когда осталось несколько дней! Глупец! Надо непременно отсюда бежать! Но как? Куда? Где ближайшая деревня? Где шоссе? И где он вообще находится? В машине ему вкололи какой-то наркотик, очнулся здесь, в деревенском доме. За окном слепящая белизна. Куда ни глянь — снег. То, о чем мечталось всегда: тишина и забвение. Глупец!

В доме постоянно находились трое. Старались ему не мешать, ходили тихо, спали по очереди и ничего не хотели объяснять. В контакт не вступали. Ему привезли старенький компьютер, выделили комнату, комплект чистого постельного белья, и оставили наедине со своими мыслями. Вернее, страхами. Постепенно он начал сходить с ума.

Единственным спасением была книга. Пока писал, забывал обо всем. Должно быть, на то и было рассчитано. Что, оказавшись взаперти, он начнет изливать душу. А кому изливать, как не бумаге? Бумага все стерпит. Он сходил с ума. Начиналась паранойя. По ночам чудились шорохи, из углов на него пристально смотрели оборотни и вампиры. Ждали. Он оказался пленником собственного воображения. Он грезил воскрешением из мертвых. И писал об этом, как о вполне возможном.

Мысль о спасении металась, словно мышь, запертая в клетке. Он искал варианты и не находил. Неужели конец?

Временами он сдавался и становился апатичным. Скорее бы все закончилось. Может, изготовить заточку, кинуться на них и получить то, от чего все равно уйти невозможно: смерть? Разные мысли лезли в голову. Абсурдные.

Именно там, на грани абсурда, он и нашел выход…

…Глазов очнулся, когда услышал поворот ключа в замочной скважине. — Дима, ты дома?

Жена заглянула в комнату, потом сбросила туфли в прихожей и понесла на кухню сумки. Он сообразил, что уснул, и, резко распрямившись, сел на диване:

— Черт! Который час?

Светлана гремела посудой так громко, что Глазов почувствовал себя виноватым. Надо было заняться ужином, раз уж он дома. А не валяться на диване. Он попытался чмокнуть жену в щеку:

— Извини.

Светлана молча отстранилась.

— Мне надо уехать на несколько дней.

— Вот как? — сказала она с откровенной иронией.

— Слушай, тебе не кажется, что это уже слишком? Скажи прямо: в чем я виноват?

— Да ладно притворяться! — Она грохнула на плиту сковородку. Все четыре конфорки взвыли. — Думаешь, я ничего не знаю? А я-то тебе верила! Дура.

— Ты это о чем? — Глазову показалось, что он ослышался.

— Да хватит тебе притворяться! Можешь катиться куда хочешь! На все четыре стороны! На несколько дней, на год, на всю жизнь! Только не ври больше!

Она ушла в ванную и заперлась там. Глазов услышал, как жена плачет. Потом включила кран, забулькала вода. Он недоумевал. В чем дело? Ну уснул. Ужин не приготовил. Причина для трагедии? Как говорится, женщина может сделать из ничего три вещи: шляпку, салат и трагедию. Вычитал в каком-то журнале. Хорошая шутка!

И с чего она завелась? Он глянул на часы: жаль, что на пляж уже поздно. Светлана вышла из ванной более или менее спокойной. Но с мужем не разговаривала. Он тоже не желал продолжать этот неприятный разговор.

Спать пришлось в кухне на раскладушке. Глазов ворочался без сна до двух часов ночи. Ситуация вышла из-под контроля. Что-то происходит помимо него, а он не понимает причины. Его брак благополучно шел ко дну. Паруса поникли, в днище зияла огромная пробоина. Он решил оставаться на капитанском мостике до конца. Пусть она сбежит первой…

…На следующий день Глазов прямо с утра поехал к Юлии. Сойдя на остановке с автобуса, заглянул в торговую палатку, купил пачку сухих крекеров. Для овчарки. Глазов решил к ней подлизаться, раз уж приходится бывать у Юлии так часто. Надо бороться со своими детскими страхами.

Альфа печенье взяла. Он даже осмелился погладить собаку по голове, но та рыкнула и оскалила зубы.

— Ладно, не все сразу, — буркнул Дмитрий. Юлия, которая стояла поблизости со шлангом в руке и поливала цветы, невольно улыбнулась:

  34