ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>




  83  

В его ладонь легли два паспорта. Он согнул пальцы. Даже края книжечек не виднелись из его огромного кулака.

– Ждите здесь, ребята, я мигом.

– Вечно ему какая-нибудь блажь на праздник в голову взбредет! – сказал Комбат, усаживаясь на корточки так, как это обычно делают десантники в ожидании вылета.

– Делать нечего, согласились прилететь, теперь никуда не денешься, – проворчал Подберезский, присаживаясь рядом. Слушай, Комбат, такое чувство, будто мы перед вылетом, перед прыжками. Вот только подсумка с рожками не хватает, да автомата.

– А ты глаза закрой, да представь.

Бурлаков вернулся, держа паспорта с торчащими в них корешками билетов на самолет.

– Пошли, регистрация скоро кончается.

Билеты и паспорта он не отдавал, будто боялся, что друзья убегут, когда узнают, куда он их тащит. Над входом в накопитель горел номер рейса и название города: Пекин.

– Очумел, Бурлак? К китайцам нам не надо.

– Китайскую водку не любите?

– А я даже не знаю, есть она у них или нет.

– Думаете, в плохое место вас потащу? – рассмеялся Бурлаков. – Рейс-то не прямой, а с посадкой по дороге, выйдем, а остальные пусть летят.

– Предупреждать о таких вещах надо.

Бурлаков положил паспорта и билеты на столик проверяющего и подмигнул девушке в форме. Та смотрела на компанию, представшую перед ней, затаив дыхание. Трое крепких высоких мужчин, способных свернуть горы, если потребуется.

– Что-нибудь не в порядке? – усмехнулся Гриша Бурлаков.

– Наоборот, все в полном порядке, – ответила ему улыбкой девушка и отметила билеты, – Видел, как она на тебя, Комбат, смотрела? – толкнул локтем в бок Рублева Подберезский.

– Смотрела, смотрела… Ты помоложе, на тебя и пялилась.

– Эх, жаль, – вздохнул Андрей, – нет с нами Бахрушина.

– Чего же вы его не прихватили?

– У него дел по горло. Вон, Комбат ему даже не позвонил, хотя тот его на службу устроил.

– На какую службу?

Рублеву не хотелось вспоминать о неудачной попытке поработать инструктором на полигоне ГРУ под Москвой.

– Слушай ты его больше. Бурлак, он еще тебе и не такого расскажет.

Когда мужчины устроились в длинном ряду фанерных кресел, расположенных вдоль батареи парового отопления, Гриша Бурлаков вытащил из рюкзака топографическую карту и разложил ее на коленях. Взгляд Комбата тут же уперся в то место на карте, где имелись карандашные пометки, сделанные красным и синим, как обыкновенно делают на военных картах.

– Значит, в Иркутске посадка?

– Точно, Иркутск.

– А дальше?

– Вот, – Гриша прочертил ногтем на карте линию, стараясь попасть в русло Ангары, а затем резко свернул влево. – Вот сюда. Дикие места, посмотрите.

– Это недалеко от города, – с разочарованием протянул Подберезский.

– Это по карте недалеко, а там места такие, что если дверь на защелку не запереть, то и медведь может в дом ввалиться.

Пассажиры уже собирались возле выхода, хотя посадку еще не объявляли. Публика собралась самая разношерстная. Были и китайцы, и русские челночники, умудрившиеся протащить в накопитель не только ручную кладь, но и огромные сумки, набитые барахлом.

– А я-то думал, что продавать везут только из Китая к нам, – сказал Комбат, с трудом находя себе место между сумок.

– Черт их знает! Одни тащат оттуда, другие – туда. Честно говоря, я не в курсе, – Бурлаков потеснил пару китайцев, которые без лишних споров тут же уступили ему место в очереди.

К самолету повели пешком, благо, стоял он не так уж далеко, метрах в трехстах от здания аэровокзала.

Уже вечерело, солнце лишь краем возвышалось над горизонтом и отбрасывало от идущих по летному полю длинные призрачные тени.

«И хорошо, что так получилось, – думал Комбат, вышагивая по бетонным плитам, как в свое время вышагивал по плацу военной части. – Пропаду, забурюсь поглубже в лес. Авось, в Москве все и уляжется. Бахрушин меня поймет. Главное, окажусь подальше от дрязг».

Нестерпимо хотелось курить. Так случалось всегда, когда Комбат оказывался в месте, где курение запрещено. Возле трапа вновь образовалась пробка. Мешочники пытались пролезть вперед, чтобы занять своими сумками все свободное пространство в салоне самолета.

– Наши места не займут, – спокойно сказал Подберезский, заходя под трап и доставая запечатанную пачку сигарет.

Комбат огляделся, взял одну сигарету, и, закурив, спрятал ее в кулак, как делал, куря под дождем. Дым они выпускали против ветра, чтобы тот тут же рассеивался.

  83