Глава 7

Пианист и преподаватель музыки Михаил Гранатов был отец-одиночка. Эмигрировал он из СССР с женой и двумя сыновьями за семь лет до описываемых событий; попали они, как водится, «на венскую эмигрантскую пересылку» и тут, в Вене, застряли из-за рождения младшей дочери Галины. А через год вдруг случилось нечто невообразимое, несуразное, дикое даже для людей, оставшихся без дома и родины: жена Михаила Гранатова Елена бросила его с тремя детьми и сбежала в Америку с каким-то экстрасенсом, тоже эмигрантом из Питера. Экстрасенс вообще- то собирался пробраться в Шамбалу, но путь в нее почему-то пролегал через США. Позже в Вену доходили слухи, что экстрасенс устроил Елену на работу, а сам продолжал путешествовать «по тонким мирам», причем частенько в сопровождении мистически одаренных молодых американок. Изредка Михаилу приходили письма из-за океана, и каждый раз, вскрывая конверт, он панически боялся, что обнаружит в нем требование бывшей жены прислать ей кого-нибудь из детей или, хуже того, сообщение о скором ее возвращении в Вену. Но, к его великому облегчению, о детях она вежливо спрашивала только в самом начале письма, а основной текст был посвящен описанию трудностей жизни в США и заканчивался просьбой прислать немного денег. Гранатов тут же бросался искать деньги, находил, отсылал ей и успокаивался до следующего письма.

Все волны русской эмиграции в Вене, как новая, так и обе прежних, белогвардейская и военная, помогали незадачливому отцу-одиночке и спасали его от бед. А спасать было от чего: в первые годы после похищения экстрасенсом прекрасной Елены он начал пить, причем пил запоями. Его увещевали, стыдили, уговаривали лечиться, но все было напрасно. В конце концов венские русские дамы объединили усилия, перетряхнули свои связи и устроили его преподавателем в музыкальный лицей. Тут он спохватился и хотя бы прекратил впадать в запои, держась за приличное место. Придя в себя, он начал даже и концерты давать, что для музыкальной столицы было несомненным успехом. Еще венские дамы изо всех сил старались подыскать Гранатову супругу, а его детям новую мать, но вот с этим дело что-то не ладилось. Кто-то нашел ему практикующего русского врача-нарколога, согласившегося помогать неофициально. К сожалению, врач от пьянства Гранатова до конца излечить не смог, зато навел на него наркоторговцев, и от этой беды, как уже упоминалось, избавить Гранатова смогла лишь графиня Апраксина.

Квартиру Гранатову, как многодетному отцу, дали от города большую, шестикомнатную, хотя довольно запущенную, но зато в центре города, возле Нашмаркта, самого большого венского рынка. В этом было и свое неудобство: по выходным, когда на рынке разворачивалась барахолка, эмигранты прямо с узлами и сумками запросто заходили к Гранатовым передохнуть и выпить чаю по дороге домой. Это вообще был очень гостеприимный дом, и когда Апраксина позвонила у дверей, ей открыли сразу же, не спрашивая. Дверь отворила Галка. Увидев на пороге Апраксину, она тут же с визгом бросилась ей на шею:

— Бабушка Графинчик! Ой, как здорово! Володя, Федя, бегите сюда — бабушка Графинчик приехала! — кричала она в глубь квартиры между поцелуями.

В коридор вышел старший сын Гранатова Федя. Он подошел к Апраксиной и застенчиво ткнулся носом в ее щеку.

— Здравствуйте, бабушка Лиза. Давайте сюда вашу сумку, проходите и раздевайтесь. Вовка, кончай пиликать, встречай гостей!

Из глубины огромной квартиры доносились скрипичные гаммы. Скрипка смолкла, и раздался жалобный мальчишеский голос:

— Ты что мешаешь мне заниматься, Федя? Папа сказал, что скоро придет и проверит, как я выучил урок, а вы с Галкой меня все время отвлекаете! Я вот скажу папе, что это вы мне мешаете заниматься…

— Ага, так папа тебе и поверит, ябеда соленая! — крикнула в ответ Галка. — А кто в футбол с утра гонял в парке? Бросай свою скрипку, беги сюда: смотри кто к нам приехал!

  63