56 
— Ну-с, Ксения Максимовна, очень и очень рад. Начнем, пожалуй?
После всех обязательных формальностей он вдруг спросил:
— А как ваша фамилия по мужу?
— Зачем это вам?
— А затем, что нехорошо меня обманывать, Ксения Максимовна. Вишнякова, в замужестве Муромская. Даже фамилию его не захотели оставить. О чем это говорит? О многом говорит. Конечно, вы покрываете близкого вам человека…
— Он давно уже не близкий мне человек.
— А если он убийца?
— Нет.
— Это эмоции, девушка, эмоции. Любовь, как говорится, слепа. Построил себе храм — выколи оба глаза. Чтоб никогда больше. Бережем себя. Да, бережем.
— Я его не люблю.
— Зачем тогда сразу не сказали, что один из любовников убитой подруги — ваш собственный муж? Думали, что мы не узнаем?
— Не думала.
— Значит, дали ему время. А между тем алиби-то его сомнительно. Вашему бывшему мужу поаккуратнее надо с дамочками.
— Все это не имеет значения. Я знаю, кто убил Женю.
— Да ну? И кто же вы у нас, девушка? Мисс Марпл или, может, Эркюль Пуаро?
— Вам смешно.
— Грустно. Так что там у вас?
— Попов. Владимир Попов.
— Имеете сообщить что-нибудь интересное?
— Да. Ведь это он звонил Жене перед матчем?
— Скажем так, что звонили с его мобильного телефона. Да, номер действительно зарегистрирован за Владимиром Поповым. И установить это было парой пустяков. То ли убийцы глупеют, то ли техника идет вперед. А может, телефончик-то украли?
— Но у него был мотив.
— А вот это уже интересно. И за что ж он так невзлюбил бедную Женю Князеву?
— Богатую.
—Существенная поправка. Но, насколько я знаю, Попов материально давно уже от нее не зависел?
—Женя знала, что его отец сидит в тюрьме. За хищение. В особо крупных размерах. А он карьерист. И вообще это Попов бросил Женю, а не она его. Вот и решила отомстить.
—А Попов ее, значит, ножом. Это все?
— Мало? Он достал фальшивую справку о смерти собственного отца. Похоронил его живого, понимаете? И вообще он мерзкий тип.
— Существенно. Показания ваши я запишу. Насчет мерзкого типа тоже. И с Поповым поговорю. Но вот другие… Кто такой Герман Вард?
— Кто?
Ксения совсем забыла, что у него такая странная фамилия. Одно время даже думала, что Герман сам ее придумал. Оказалось, что нет.
— Герман, Герман. Тот самый, зеленоглазый.
— А при чем здесь Герман? — спросила она.
— Очень занятный молодой человек. Что вам про него известно?
— Почти ничего. Он родился в Сочи.
— Сочи, Сочи, ах эти темные ночи! — подмигнул ей следователь. Настроение у него было превосходное. «Чего я не знаю?» — подумала Ксения. И услышала: — Вы очень наивная девушка, Черри. Извините, Ксения Максимовна. Неужели Женя вам никогда не рассказывала, отчего она так разочаровалась в этом молодом человеке?
— Они не слишком ладили. Герман очень самостоятельный.
— Только-то? А вот мы сейчас опрашиваем других ее знакомых. Версий много, в том числе и о соперниках по тому виду спорта, которым она занималась. Не совсем удачно выразился. Могли быть завистники, недоброжелатели?
— У Жени?! Да она никому дорогу не переходила. Не того класса спортсменка.
— Оно все так. Но иногда удается выяснить очень интересные вещи. Последнее время Евгения Князева общалась с одной дамочкой, страстной поклонницей тенниса. Дамочка эта как-то прилетела на стадион весьма взволнованная. Тренер Евгении говорит, что после визита этой особы Князеву как подменили. И начались срывы. А потом эта странная поездка в Сочи. Так ничего не знаете?
— Нет, Женя не рассказывала. И в Сочи летала одна.
— Так. Одна летала.
— Да вы спросите у той дамы, что там у них с Женей произошло.
— Спросили уже. Она говорит, что ничего особенного. Амурные дела, как я понимаю. А дамочка замужем. Да… А у вас какие отношения с этим молодым человеком?
— С Германом? Никаких.
Ксении было очень и очень легко. Чтобы он ни говорил, она была уверена в своей правоте. Женю убил Попов. И вообще он очень странный и неприятный тип. А все остальные на стадионе оказались случайно. И она повторила:
— У меня нет никаких отношений с Германом. Мы просто друзья.
— Как и с Геннадием Рюминым?
— Да.
— Очень хорошо. Давайте ваш пропуск.
— Как? Все?
— А что вы еще хотели?
— Но вы же…
— Рассчитывал на вашу откровенность. Видно, время еще не пришло. Идите. Черри.
56 
