14 
— Конечно! Выслал факс, его фото. Они сказали, что съездят в Сосенки, опросят одноклассников Пенкина, тех, кто его хорошо знал. А еще я сделал запрос в Московский Информационный Центр, где данные об уголовной ответственности хранятся десятки лет. Мне нужно дело Анатолия Ивановича Пенкина, шестьдесят шестого года рождения.
— А родители?
— Мать, — коротко сказал Семенов. — Отца он не знает. Мать умерла год назад. Дояркой она работала на ферме. Пила сильно. Цирроз печени. Пенкин на родине не был лет десять.
— Но одноклассники-то остались?
— Люди, которые лично знали Пенкина? Да. Завтра получу подтверждение. Либо опровержение. Насчет фото. Но тогда нам придется искать настоящего Пенкина. И выяснять, кто тот человек, который пришел к нам с повинной.
— Но если все сойдется…
— Тогда я пас. Пишем обвинительное заключение и направляем дело в суд.
— И ты успокоишься?
— Да. Хотя… Ну откуда он знает приемы каратэ?
— Да остынь ты! Пошли, мне надо гараж закрыть, — сердито сказал Хлынов. — Буду я еще из-за какого-то Пенкина заморачиваться!
— Он не какой-то Пенкин. Ладно, пошли. — Семенов нехотя поднялся.
— Ты почему не на машине?
— В ремонте.
— Здесь мужиков много, которые разбираются. Пригнал бы — глянут.
— Я лучше за деньги. Не люблю одалживаться.
— Ну как знаешь.
Из гаража Семенов вышел первым и какое-то время смотрел, как Олег запирает ворота. Потом тот поднял голову и посмотрел на небо.
— Весна! — сказал с чувством. — Чуешь, Вася? Елки, весна! А погода какая, а?
— Да, хорошо.
— Хорошо. Здорово! В выходные поеду на рыбалку, — возбужденно сказал Олег. — Ну ее к черту, эту дачу! Водки можно и на бережку выпить, у костра. Да под уху. Хочешь со мной? Хорошая компания будет. Обещаю.
— Нет. Не хочу. Не любитель. И водки, и… рыбалки. — Семенов невольно поморщился. Холодно у воды, не лето. Да и клюет ли?
— Ну как знаешь. Эх, Вася! Все образуется. Образуется, утрясется. Выкинь ты это из головы. Ну, пошли.
Олег Хлынов хлопнул следователя прокуратуры по плечу и первым шагнул на тропинку.
В РАЮ
Продолжу свой рассказ. Я получила красный диплом и переехала в квартиру Михаила Конанова. На следующий день мы подали заявление в ЗАГС. Нас расписали через два месяца. Свадьба была скромной. Маленькое кафе, человек тридцать гостей, на второй день столы не накрывали. Муж сказал, что потратился на машину, влез в долги, мои родители сделали все, что могли, но их возможности всегда были скромными. Сейчас мама на пенсии, а отец уже два года как умер. Братьев и сестер у меня нет.
Коротко о родственниках мужа, которые сыграют немаловажную роль в дальнейшем повествовании. Его родители тоже умерли. Свекровь лет десять назад, у нее было больное сердце, а отец, Евгений Михайлович Конанов, дожил до семидесяти семи лет и скончался почти в один день с моим, Иваном Сергеевичем Зайкиным. Квартира отца Михаилу не досталась. Он на нее и не претендовал. Случаются странности. Мой скупой супруг, к примеру, обожает свою сводную сестру Лиану. Такое вот редкое имя. Его отец был женат дважды, от первого брака родился сын, от второго дочь. Разница в возрасте у Михаила и его сестры Лианы — пятнадцать лет! Поздний ребенок, последняя любовь доктора технических наук, завкафедрой. Который влюбился в студентку. Студентке, как потом оказалось, нужен был не столько доктор наук Конанов, сколько московская прописка и диплом без проблем. И то и другое она получила. А потом бросила мужа, который был старше почти на тридцать лет, и ушла к молодому любовнику.
Точнее, доктор наук переехал к первой жене. И та, добрейшая женщина, его приняла. Я знаю, что редкая сноха любит свою свекровь, ведь им приходится делить одного мужчину. Ко мне это не относится. Я свою свекровь боготворила. Это была добрейшая женщина, преподаватель иностранного языка, интеллигентная, великолепно образованная и никогда не повышающая голоса. И мы с ней прекрасно ладили. Умерла она на моих руках, и я искренне рыдала на ее похоронах. Своего бывшего мужа она безропотно приняла назад, а двухкомнатная квартира осталась Лиане и ее матери. Мой супруг, который и в мелочах выгоды своей не упустит, на все, что касается Лианы, смотрит сквозь пальцы.
Я добрый человек, но видит Бог, всему есть предел! Лиана бессовестно пользуется тем, что старший брат во всем ей потакает. Сейчас ей немного за тридцать, она дважды разведена и имеет двоих детей. Прелестных дочек. Злате десять лет, а Диане пять. Все три цветка с экзотическими именами сидят на шее у моего супруга. Разумеется, Лиана меня ненавидит. За то, что приходится делиться. Я пыталась найти с ней контакт, но это бесполезно.
14 
