Особенно,... 
81 
— Если бы я был милиционером, то арестовал бы ее за нарушение общественного порядка, — усмехнулся Игорь.
— А я бы не смог, — честно признался Гоша, с уважением глядя на Игоря. — Ну и воля у тебя! А ты, часом, не…
— Нет, я не “голубой”, — с легким раздражением произнес Филимонов.
Если бы он только мог сказать им правду! Действительно, для нормального здорового мужчины он ведет себя несколько странно, но ведь он не мужчина, а Анастасия Каменская. Как же мучительно постоянно лгать и притворяться, даже перед друзьями и коллегами по работе!
Щеки Филимонова-Каменской слегка порозовели от смущения. Он подумал, что в его маскировке все-таки есть изъяны. Это означало, что она не так уж безупречна, а подобного непрофессионализма он не может допустить, ибо, по меткому замечанию Марининой, стыда у Каменской не было, а вот самомнения — хоть свиней откармливай. Самомнение Игоря страдало. Надо было срочно исправить положение.
— У меня есть девушка, — объяснил он. — Именно поэтому другие женщины оставляют меня полностью равнодушным. Кроме того, я не могу позволить себе распускаться на службе.
— Вообще-то это мы на службе, а не ты, — заметил Гоша. Ему почему-то стало стыдно. — А кто твоя девушка? Я бы хотел с ней познакомиться.
— Возможно, когда-нибудь в будущем, — уклонился от ответа Игорь.
Он не хотел называть имя Оли Кузиной, боясь непредсказуемой реакции безнадежно влюбленного Гоши.
Юра Демарин, за все время их разговора не произнесший ни единого слова, стоял, тупо уставившись в одну точку.
Окончательно оклемавшийся Гоша потряс его за плечо.
— Эй! Очнись! — позвал он.
Взгляд Демарина с трудом сфокусировался на лице напарника.
— Да-да, — пробормотал Юра. — Конечно. Нам надо работать.
* * *
"Мерседес” Марины Будановой, взвизгивая на поворотах тормозами, на повышенной скорости мчался в направлении метро “Новые Черемушки”, недалеко от которого снимал квартиру Мапота Тамба.
Она увидела мулата только мельком, в отделении милиции. Мапота спешил к матери. Присутствие брата сдерживало девушку, не позволяя ей выразить переполнявшие ее чувства, и она ограничилась только прощальным кивком и вежливой улыбкой.
Игорь отвез сестру домой и сразу же ушел, сославшись на неотложные дела. Перед уходом он упомянул, что занимается расследованием вместе с милиционерами, которые ее арестовали.
Марина не успела его ни о чем расспросить, но столь странное сотрудничество немало ее обеспокоило. Как он ухитрился влезть в расследование? Еще не хватало, чтобы он раскрыл свое инкогнито, публично заявив о том, что он — Анастасия Каменская. Впрочем, вряд ли Игорь это сделает. Он же Каменская, работающая под прикрытием, а она никогда не рискнула бы поставить под угрозу успех операции, доверившись посторонним людям. Но ведь он же пытался, забыв об осторожности, подать в суд на Маринину. Что поделаешь, мышление шизофреника не отличается логикой.
То есть логика у него, конечно, есть, но она столь специфична, что ее таковой и считать нельзя. Скорее, это антилогика. Но, с другой стороны, женскую логику тоже логикой не назовешь, а ведь большинство женщин с точки зрения психиатрии вполне нормальны.
Раздираемая противоречивыми мыслями и чувствами, Марина заметалась по квартире, заглядывая в спальни, гостиную, ванные комнаты, зимний сад и кухню. Ей хотелось убедиться, что это не сон, навязчиво повторявшийся в краткие минуты, когда она отключалась от реальности на жестком тюремном матрасе.
Каждый раз во сне она возвращалась домой, принимала ванну, заказывала обед из ресторана, варила себе кофе, примеряла новые платья. Потом чужой кашель, храп, стон или вскрик вырывали ее из блаженного забытья, и она, проснувшись на нарах, начинала плакать от отчаяния и бессилия.
Нет. На этот раз это не сон. Она у себя дома. Милиция нашла другого подозреваемого. Она свободна.
Что же сделать сначала? Сварить кофе? Переодеться? Принять ванну? Лечь в чистую, благоухающую лавандой постель?
"Кофе, ванна и Мапота, — решила Буданова. — Я не буду ему звонить. Я просто нагряну к нему домой и скажу, как сильно люблю его”.
* * *
— Значит, с расследованием смерти Егора мы снова зашли в тупик, — мрачно констатировал Гоша Крестовоздвиженский.
— Это не тупик, а всего лишь поворот, — возразил Игорь. — К истине редко можно добраться прямым путем.
— Если к ней вообще можно добраться, — скептически ввернул Юра.
81 
