124 
Он осекся и испуганно покосился на Рейли.
— После чего?
— После истории с вами и той девушкой.
— Что вы об этом знаете? — спросила Бритт.
— Только то же, что и все. То, что было в газетах, о чем вы говорили на телевидении.
— Твой отец упоминал дело Сузи Монро?
— При мне — нет, но я знаю, что он его расследовал. Это было его последним серьезным делом. Потом он впал в депрессию. С каждым днем ему было все хуже и хуже. Он много пил, в одиночестве, до поздней ночи. Мне кажется, что почти каждое утро он и просыпался непротрезвевшим. Он начал прогуливать работу. Как мама ни старалась помочь ему, ничего не помогало.
— Она знала о тебе, Джоунзе, парке?
— Нет. Она поверила в историю с велосипедом, потому что сам папа ей так сказал. Но я думаю, она всегда подозревала, что это не все. Наверное, она хотела думать, что — после того, как меня поймали в постели с моим другом — я вылечился. Лучше оставаться в неведении.
Наверное, страшно жить, когда в семье пытаются отрицать свою причастность к преступлению, когда подавляют чувство вины, подумала Бритт.
— Ладно, продолжай, — приказал Рейли.
— Ну, мама видела, что отец с каждым днем все глубже погружается в депрессию. Она умоляла его обратиться к психотерапевту, но он отказывался, говорил, что справится с этим сам, только никогда не уточнял, с чем «этим».
Джордж и Джей пытались как-то взбодрить его. Брали на рыбалку… Но ничего не помогало. Как-то ночью я проснулся от странных звуков — отец сидел на заднем крыльце и горько рыдал. Я никогда раньше не видел его плачущим и не смогу забыть те жуткие звуки. Я прокрался обратно в кровать. Он так и не узнал, что я был свидетелем этой неприятной сцены. — Пат снова вытер нос. — На следующий вечер Джордж и Джей пришли к нам домой и сообщили маме, что его застрелили.
— Я знал твоего отца, — после недолгого молчания сказал Рейли. — Мы не слишком хорошо были знакомы, но он производил впечатление профессионального и честного полицейского. Почему он подставил себя под удар в тот вечер? Почему он нарушил первое правило самосохранения, не дождавшись подкрепления?
— Чтобы доказать себе, что он герой, каким все его считали.
Шаблонный ответ. Такую формулировку Пат мог услышать от психолога. И Рейли, и Бритт это поняли.
— Но ты думаешь иначе?
Пат Младший вроде бы хотел возразить, затем медленно покачал головой.
— Я думал, может, он просто устал и хотел покончить со всем этим раз и навсегда. Мне знакомо это чувство. — Он посмотрел на себя в зеркало заднего вида. — Иногда страшно хочется вырваться из этой рутины, из своего тела, из своей жизни.
Он помолчал несколько секунд и снова заговорил:
— Может, отец бросился разнимать эту драку, надеясь, что никогда оттуда не выйдет, но мама получит его полицейскую страховку.
Никто прежде не рассказывал Бритт о суицидальных наклонностях, и это потрясло ее. Похоже, признание Пата задело и Рейли. Повисло тягостное молчание.
— У меня другая теория, Пат, — наконец сказал Рейли. — Я думаю, что рыдания, которые ты слышал, были капитуляцией твоего отца. Он достиг критической точки. Он решил освободиться от тяжкого бремени тайной вины, которое нес вместе со своими дружками. — Рейли сделал многозначительную паузу. — Может, один из них или они оба решили сохранить эту тайну любой ценой. Твоего отца могли просто заманить в тот проулок и убить, чтобы он не донес на них.
Пат Младший снова занервничал, облизнул губы. Его взгляд метнулся к Бритт, потом к Рейли.
— Я вам ничего не говорил. Я вообще не знаю никакой тайны. Какая тайна?
Эта жалкая попытка разыграть неосведомленность разозлила Рейли. Он нахмурился.
— Джей хотел рассказать Бритт что-то важное. Его убили прежде, чем он смог это сделать, но я абсолютно уверен, что речь зашла бы о Кливленде Джоунзе, о том допросе и о пожаре.
— Вы должны прекратить это расследование, — испуганно сказал Пат Младший.
— И пусть Бритт ответит за убийство, которого не совершала?
— Нет, разумеется, нет, но этот разговор… ваши намеки… это опасно.
— Я все же рискну, чтобы докопаться до истины, — сказал Рейли.
— Но вы же подвергаете опасности меня и мою семью. — Лицо Пата снова исказилось от страха. — Послушайте, я паршивый муж. Я каждый день, каждый час лгу своей жене. Но я люблю ее и детей. Они ни в чем не виноваты. Я не хочу, чтобы с ними что-то случилось.
124 
