127 
Гость оборотней снова потянулся и, вдруг услышав какой-то шорох, обернулся. У двери на полу разлегся огромный серый волк. Опустив голову на вытянутые передние лапы, он смотрел на человека исподлобья желтыми светящимися глазищами. И Лориан был готов поклясться, что еще минуту назад его здесь не было.
– Привет, – сказал подросток зверю. – Ты меня охраняешь? Или просто так зашел?
Оборотень продолжал рассматривать его еще некоторое время со спокойным любопытством. Потом легко поднялся и бесшумно выскользнул из комнаты.
Лориан спрыгнул с лежанки, аккуратно расстелил на ней тулуп и отправился следом за вриколакосом.
Короткий коридорчик вывел его в уже знакомую светлую, просторную комнату. Здесь источала жар огромная печь, покрытая изразцами. На длинных светлых досках пола лежали все те же шкуры. На скамье сидел, скрестив ноги, и неторопливо точил нож уже известный Лориану вриколакос, Велибор – тот самый, что привез его сюда. А на большом столе раскатывала тесто Рогнеда.
Лориан просто обалдел, когда впервые увидел ее за этим человеческим занятием. Впрочем, познакомившись с ней, он вообще ходил какое-то время как в тумане. Никогда в жизни он не видел такой красивой женщины.
Каждое движение ее было наполнено скрытой силой и граций. Одежда из тонко выделанной замши только подчеркивала великолепную фигуру. Рукава тонкой белой рубашки закатаны до локтя, обнажая руки.
Волосы стального цвета сегодня были стянуты в низкий тяжелый узел. Но тяжелые пряди все равно падали на ее лоб и высокие скулы.
Не отрываясь от своего занятия, Рогнеда взглянула на гостя яркими зелеными глазами и улыбнулась. Лориан снова почувствовал, что начинает глупо краснеть, глядя на нее.
– Доброе утро, – пробормотал подросток. – В смысле вечер.
– Есть хочешь? – спросил Велибор, продолжая водить по лезвию ножа точильным бруском.
– Ну, вообще… не отказался бы. – Лориан сел на лавку к столу, завороженно следя за тем, как толстая лепешка теста под длинной скалкой в руках Рогнеды превращается в тонкий лист.
Она снова улыбнулась едва заметно, отряхнула руки от муки и подошла к печи.
Через минуту перед гостем стояла глубокая миска с дымящимися пельменями, миска поменьше со сметаной и кружка с молоком. В довершение жена Иована подала Лориану вилку с изогнутой костяной ручкой.
– Спасибо, – пробормотал он, уловив аромат луговых трав и малины, исходящий от женщины, и вновь почувствовал неловкость оттого, что доставляет всем столько хлопот. – Вы ведь только из-за меня готовите, да?
Рогнеда насмешливо взглянула на Велибора, тот выразительно усмехнулся, а она произнесла своим волшебным певучим голосом:
– Не только из-за тебя.
Лориан хотел спросить, кто же еще заставил ее так стараться. Но не смог, потому что сунул в рот первый пельмень. Потом он вообще не мог разговаривать, сил не было оторваться от потрясающе вкусной еды.
Велибор снисходительно поглядывал на него из-под косматого русого чуба и продолжал вжикать бруском.
Когда большая часть пельменей исчезла, подросток почувствовал себя в силах продолжить беседу:
– Велибор, я хотел спросить. Как вы перевоплощаетесь?
Оборотень многозначительно посмотрел на него, и Лориан понял, что нужно уточнить вопрос:
– Ну… после превращения из волка обратно в… – Он едва не сказал «человека», но вовремя остановился. – Вы остаетесь в одежде. Как это возможно?
– Кожа. – Вриколакос приподнял свой полушубок, лежащий рядом на лавке. – Шерсть, замша, мех, лен. Одежда из них может оставаться на теле после перевоплощения.
– А, – глубокомысленно произнес Лориан, накалывая вилкой очередной пельмень и обмакивая его в сметану. – А ты вроде был в кроссовках, когда увозил меня?
– Все из кожи, – повторил вриколакос и подал нож рукоятью вперед Рогнеде.
Женщина взяла его, отложила скалку и начала вырезать из теста фигурки. Понаблюдав за ней некоторое время, гость не сдержал любопытства:
– Что это будет?
Хозяйка ловко подцепила одну из фигурок и положила на стол перед подростком. Это был очень красивый силуэт птицы с хохолком и распахнутыми крыльями.
– Жаворонок, – сказала Рогнеда и стала выкладывать свои творения из теста на большой противень.
– Скоро праздник, – пояснил Велибор, наблюдая за реакцией Лориана. – Его чтут с древности – день конца зимы и начала весны… Двадцать второе марта.
– По старинным поверьям, в это время из теплых стран прилетает сорок птиц, – продолжила жена Иована. – Первая из них – жаворонок. Символ весны. Раньше испеченных жаворонков отдавали детям, – продолжила женщина, и подросток заметил, с каким удовольствием вспоминает она прошлое. – Те надевали их на длинные палки или насаживали на шесты, выбегали на пригорки, а потом закликали жаворонков – просили, чтобы они скорее принесли тепло.
127 
