39 
«Дом Джеральда» — я использую это выражение так же, как когда-то люди использовали термин «райаны» для обозначения образа жизни. Временного образа жизни. Собственно говоря, любой образ жизни носит временный характер.
Но пока он не отжил, к нему льнут, над ним работают. Эмили работала в доме Джеральда, который мне пришлось посетить. Едва мы с ней вернулись обратно в квартиру, как появилась Джун, сияя наигранной улыбкой. О воровстве она поначалу и не упоминала, обняла Хуго, принялась его тормошить. Глаза девочки обшаривали комнату, примечали вернувшуюся домой ее бывшую добычу, которой, впрочем, на виду осталось весьма немного. По большей части мы уже все попрятали в шкафы и кладовку. На стуле, однако, остался сверток выделанных шкурок. Глянув на пушнину, Джун как-то сморщилась и произнесла вымученно:
— Ну, все нормально, путем? Ваще, все нормально? — Она даже потрепала эти шкурки так же, как только что ерошила загривок Хуго.
Я чуть было не рассмеялась, но поймала хмурый взгляд Эмили, тут же перехватившей инициативу.
— Да, Джун, спасибо, все нормально.
Гостья просияла и снова обратилась ко мне, с трудом отведя взгляд от Эмили.
— П'шли к нам в гости. Джеральд разрешил, можно, все путем. Я сама его спросила.
— Спасибо, с удовольствием, — ответила я, посмотрев на Эмили. Она улыбнулась с видом заботливой матери или добросовестной наставницы.
Прелюдией к визиту стала беготня Эмили по квартире, мытье, расчесывание, одевание, макияж лица и подчеркивание фигуры, дабы в наиболее выгодном свете предстать перед Джеральдом, великим и могучим. Глаза Эмили, однако, оставались мрачными, обеспокоенными. Джун не спускала со своей старшей подруги, женщины-лидера, доверчивых глаз.
Втроем мы проследовали по загаженным рваной бумагой, пустыми банками, битыми бутылками и иной дрянью улицам. Путь лежал мимо высокого здания гостиницы, выстроенной во время последнего туристского бума. Я следила за тем, какой маршрут выберет Эмили. Выбор маршрута — тоже своеобразная характеристика индивида. Чтобы избежать потенциальных опасностей, связанных с тем или иным зданием или районом, человек может совершить изрядный обходной маневр. Один пройдет по улице, бодро обмениваясь приветствиями со встречными или завсегдатаями углов, другой прошмыгнет там же, скрючившись и стараясь остаться незамеченным. Эмили шагала свободной походкой, ничего не опасаясь, не обращая внимания на мусор под ногами. Снова я подивилась ее двойным стандартам. Дома она вела себя привередливо, а здесь ей все равно было, куда ногу ставить.
Гостиницу давным-давно заняли скваттеры — еще одно устаревшее слово. Мало кого интересовало, кто жил здесь в то время. Для проживания это здание, согласно проекту своему целиком зависящее от техники, представляло массу неудобств.
Я задрала голову, прищурилась, разглядывая силуэт и фасад. Высокое сооружение, можно сказать, чуть ли не небоскреб. Стекла выбиты почти повсеместно. Но в верхних этажах — соответствующие времени дополнения. Мелькают лопасти ветряного колеса, очевидно, приводящего в действие маломощный электрогенератор. Из других окон торчат панели, тускло отсвечивающие наборами солнечных элементов. И на вечных веревках вечные прищепки удерживают болтающееся на ветру разноцветное выстиранное белье.
Верхние этажи на фоне голубого ясного неба выглядели привлекательно, даже весело. Низ зарос горами выброшенного сверху мусора, отбросов и отходов всяческого рода, в которых прорыли проходы к входным дверям. Вонь… но я постаралась ее не заметить, ибо Эмили и Джун, похоже, и на самом деле ничего непривычного не ощущали.
Незадолго до того я была в этом здании, поднималась на самый верх, смотрела на город, не слишком изменившийся с тех пор, как перестали функционировать лифты и кондиционеры отеля. Я смотрела вниз и воображала, что вернулись старые времена, — кто только тогда этого не проделывал! Я сравнивала, сопоставляла, для чего требовались определенные усилия и уловки: «Это было так-то и так-то, верно? Да, это было именно так, а сейчас…» Осмотревшись, я обратила внимание, что для полной схожести недостает существенной детали: воздушного движения. С летного поля аэропорта в прежние времена то и дело взлетали реактивные самолеты, они господствовали в воздухе. Не успела я это подумать, как услыхала жужжание пчелы — не громче звучал мотор крохотного красного самолетика. Какая-то пародия на старые времена. Возможно, полицейский или армейский самолет, несущий какую-нибудь крупную шишку на какую-нибудь важнейшую конференцию. «Ситуация — конференция — резолюция…» — цирковая эквилибристика «трепачей», вершителей судеб народа. Но самолетик мне приглянулся, даже приподнял настроение.
39 
