Особенно,... 
113 
Меррик посмотрела вниз, потом снова перевела взгляд на него, и, когда заговорила, ее голос звучал особенно ласково.
– Есть еще кое-что, – сказала она. – Ты не все мне отдал.
Луи поднял на нее исполненный горя взгляд.
– О чем ты? – спросил он с несчастным видом. – Что ты имеешь в виду?
– У меня страница из ее дневника, – сказала Меррик. – У меня есть кукла, которую она сохранила, хотя могла бы выбросить. Но ты оставил у себя что-то еще.
– Я не могу это отдать. – Нахмурив темные брови, Луи достал из кармана маленький дагерротип в картонном футляре. – Не могу допустить, чтобы это погибло, не могу, – прошептал он.
– Ты полагаешь, что будешь по-прежнему дорожить этими реликвиями после всего, что случится? – спросила Меррик, стараясь его успокоить. – Или думаешь, что наше колдовство не принесет результата?
– Не знаю, – признался он. – Знаю только, что не хочу лишиться этой вещи. – Он щелкнул крошечным замочком, открыл футляр и долго смотрел на портрет, пока, видимо, хватало сил его видеть, а потом опустил веки.
– Отдай портрет для моего алтаря, – попросила Меррик. – Обещаю, он останется цел.
Луи не шевельнулся и молча позволил ей взять снимок. Я внимательно наблюдал за Меррик. Ее поразило это старое изображение вампира, запечатленное навеки на хрупком посеребренном стекле.
– Ты не находишь, что она была прелестна? – спросил Луи.
– Она была разной, – ответила Меррик.
Она захлопнула футляр, но не защелкнула маленькую золотую пряжку и положила дагерротип на колени рядом с куклой и вырванной из дневника страницей, а потом обеими руками снова потянулась к правой руке Луи, раскрыла и поднесла к свету его ладонь. Увиденное заставило ее тихо охнуть.
– Никогда не видела такой линии жизни, – прошептала Меррик. – Только взгляни – глубокая и бесконечная. – Она принялась рассматривать его ладонь под разными углами. – Все мелкие линии давным-давно исчезли, а эта, главная, продолжается.
– Я могу умереть, – возразил он негромко, но с вызовом. И печально добавил: – Знаю, что могу. Я умру, когда наберусь смелости. Мои глаза навсегда закроются, как у всех смертных, живших в мое время.
Меррик ничего не сказала, продолжая разглядывать открытую ладонь. Потом она ощупала ее, явно восхищаясь шелковистой кожей.
– Я вижу три большие любви, – прошептала она, словно нуждаясь в его разрешении произнести это вслух. – Три глубокие любви за все это время. Лестат? Да. Клодия? Несомненно. Но кто третий? Можешь сказать?
Он смешался, глядя на нее и не находя сил для ответа. Щеки его пылали, глаза засияли еще ярче.
Меррик отпустила его руку и тоже вспыхнула румянцем.
Неожиданно Луи посмотрел на меня, будто только сейчас вспомнил о моем существовании. Похоже, я ему зачем-то понадобился. Я ни разу не видел его таким взволнованным и оживленным. Любой, кто сейчас вошел бы в комнату, подумал, что перед ним обыкновенный молодой человек весьма приятной наружности.
– Ты готов, друг мой? – спросил он. – Ты готов начать?
Меррик тоже взглянула на меня. Ее глаза подернулись слезами. Наконец, различив меня среди теней, она послала мне доверчивую улыбку.
– Каков будет ваш совет, Верховный глава? – спросила она приглушенным, но полным уверенности голосом.
– Не смейся надо мной, – парировал я, испытывая странное удовольствие от того, что в ее глазах промелькнула боль.
– Я и не думала смеяться, Дэвид. Я спрашиваю, готов ли ты начать?
– Готов, Меррик, – ответил я. – Я всегда готов обратиться к духу, в которого едва верю и на помощь которого ни в малейшей степени не рассчитываю.
Она взяла обеими руками листок из дневника и внимательно его изучила, а возможно, перечитала снова, так как губы ее шевелились.
Потом она посмотрела снова на меня и перевела взгляд на Луи.
– Через час. Возвращайтесь через час. К тому времени я буду готова. Мы встретимся на заднем дворе. Старый алтарь восстановлен. Он послужит нашей цели. Свечи уже зажжены. Скоро разгорится уголь. Там мы осуществим наш план.
Я начал подниматься с дивана.
– А теперь вы должны уйти и привести сюда жертву, без нее у нас ничего не получится.
– Жертву? – переспросил я. – Боже мой, какую еще жертву? – Я поспешно вскочил.
– Человеческую жертву, – ответила она, пронзив меня взглядом, а потом снова перевела его на Луи, продолжавшего сидеть на стуле. – Этот призрак придет только на человеческую кровь, на меньшее он не согласится.
113 
