ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  192  

…адвоката из Темпля… — Мистер Бланд — барристер, т. е. имеет право выступать на любых судебных процессах, защищает клиентов словесно и предъявляет за своей подписью все документы, имеющие отношение к делу. Каждый барристер принадлежит к одной из четырех самоуправляемых адвокатских корпораций, так называемых «Судебных Иннов»: Линкольнс-Инн, Средний Темпль, Внутренний Темпль, Грейс-Инн. «Темпли» получили такое название, поскольку заняли помещения, некогда принадлежавшие тамплиерам.

…как наш Спаситель сказал о субботе: Закон для человека, а не человек для Закона… — «И сказал им: суббота для человека, а не человек для субботы» (Мк. 2:27).

Stupor Mundi — Чудо Света, прозвище императора Фридриха II (1194–1250).

…вновь поверг мир в ступор, на сей раз проиграв сражения и отрекшись от престола… — В 1814 г. Байрон анонимно опубликовал «Оду к Наполеону Бонапарту», начинавшуюся так:

  • Все кончено! Вчера венчанный
  • Владыка, страх царей земных,
  • Ты нынче — облик безымянный!
  • Так низко пасть — и быть в живых!
  • Ты ль это, раздававший троны,
  • На смерть бросавший легионы?
  • Один лишь дух с высот таких
  • Был свергнут Божией десницей:
  • Тот — ложно названный Денницей!

Лишь в 1831 г. были напечатаны последние строфы оды:

  • Был день, был час: вселенной целой
  • Владели галлы, ими — ты.
  • О, если б в это время смело
  • Ты сам сошел бы с высоты!
  • Маренго ты б затмил сиянье!
  • Об этом дне воспоминанье
  • Все пристыдило б клеветы,
  • Вокруг тебя рассеяв тени,
  • Светя сквозь сумрак преступлений!
  • Но низкой жаждой самовластья
  • Твоя душа была полна.
  • Ты думал: на вершину счастья
  • Взнесут пустые имена!
  • Где ж пурпур твой, поблекший ныне?
  • Где мишура твоей гордыни:
  • Султаны, ленты, ордена?
  • Ребенок бедный! Жертва славы!
  • Скажи, где все твои забавы?
  • Но есть ли меж великих века,
  • На ком покоить можно взгляд,
  • Кто высит имя человека,
  • Пред кем клеветники молчат?
  • Да, есть! Он — первый, он — единый!
  • И зависть чтит твои седины,
  • Американский Цинциннат!
  • Позор для племени земного,
  • Что Вашингтона нет другого!

(Пер. В. Брюсова)

Те же мысли, но более резко — можно сказать, запанибрата — Байрон запечатлел и в дневнике (9 апреля 1814 г.).

Байрона после выхода «Оды» обвинили в лицемерии: прежде восхваляя Наполеона, он обрушился на него в миг поражения. В черновиках примечаний к «Дон-Жуану» был дан ответ клеветникам:

«Первыми строками, когда-либо написанными мною о Бонапарте, была "Ода к Наполеону" — после его отречения в 1814 г. Все, что я писал о нем, было написано уже после его падения; никогда я не превозносил его в пору его успехов. Я рассматривал его характер в различные периоды, в проявлениях его силы и слабости; его приверженцы обвиняли меня в несправедливости, а враги называли меня его сторонником — во многих изданиях, английских и иностранных».

После отречения императора Байрон готов был согласиться с Саути, считавшим Наполеона «заурядным злодеем», — но возвращение с Эльбы встретил восторженно:

  • Прямо с Эльбы в Лион!
  • Города забирая,
  • Подошел он, гуляя, к парижским стенам —
  • Перед дамами вежливо шляпу снимая
  • И давая по шапке врагам!

(Пер. А. Арго)

«Вы наверняка читали отчеты о том, как он явился прямо посреди королевской армии, и о том, какое немедленное действие возымели его очаровательные речи. И теперь если он не вздует союзников, "то, значит, деньги — сор"[115]. Если он способен в одиночку прибрать к рукам всю Францию, то чёрта ли ему стоит пугнуть всех этих захватчиков — ему, со своей Императорской Гвардией, былой и новой, с этими прославленными мечниками? Нельзя не поражаться и не чувствовать себя подавленным его характером и деятельностью» (Муру, 17 марта 1815 г., пересылая это стихотворение).

…старик Блюхер… — Байрон не скрывал своего презрения к прусскому фельдмаршалу Гебгарду Блюхеру (1742–1819):

«Я встречал Блюхера на лондонских приемах и не помню менее почтенного старца. Обладая голосом и ухватками сержанта-вербовщика, он притязал на лавры героя; прославлять его — все равно что прославлять победу камня, о который кто-то споткнулся» «Разрозненные мысли», № 111).


  192