Особенно,... 
107 
Ещё больше криков и смеха.
— …созданный по образу и подобию недавно обнаруженной урны под названием «Битва», которую, я уверен, вы все уже видели?
Гленда хихикнула.
— Ну а если нет, то уж ваши жёны видели наверняка.
В Зале повисла тишина, за которой последовало целое цунами хохота, подобно всем большим волнам, обильно украшенное пеной.
Гленда, скрывшаяся среди прочих официанток, была одновременно взбудоражена и оглушена, что создало ей определённые неудобства. Она гадала… Итак, он что-то замыслил, и они сейчас проглотят это вместе с пивом.
— Никогда раньше такого не видал, — сказал официант рядом с ней.
— Чего не видал?
— Чтобы его светлость пил алкоголь. Он даже вина не пьёт.
Гленда бросила ещё один взгляд на худощавую фигуру в чёрном и поинтересовалась, тщательно формулируя вопрос:
— Когда ты сказал, что он не пьёт вина, ты имел в виду, что он не пьёт вина или что он не пьёт… вина?
— Алкоголь он не пьёт, вот что я имел в виду. И ничего больше. Он же лорд Ветинари. У него уши повсюду.
— Лично я вижу лишь два, и, по-моему, этого достаточно. Он и так симпатичный.
— Ага, женщинам он нравится, — фыркнул официант. — Все знают, что у него интрижка с вампиршей из Убервальда. Слыхала? Той, что придумала Лигу Трезвости. Общество вампиров, не сосущих кровь. Привет, в чём собственно…?
— Позвольте заверить вас, что не я один страстно желаю лучшего будущего для этой великой игры, — продолжал тем временем Ветинари. — Сегодня, джентльмены, вы увидите футбол, услышите о футболе, и даже попробуете на зуб футбол, если не успеете вовремя уклониться. Сегодня, в знак союза между старым добрым футболом и новым дерзким футболом будущего, я представляю вам первую команду Невидимого университета… Невидимых Академиков![20]
Все свечи одновременно потухли, даже Великая Люстра. Гленда могла разглядеть в темноте призрачные дымки от погасших фитилей. Рядом с ней Орехх принялся тихо считать вслух: "Один, два…" На счёт «три» свечи в дальнем конце Зала снова вспыхнули, явив взорам присутствующих Трева Вроде, улыбавшегося своей наиболее заразительной улыбкой.
— Приветик всем, — сказал он. — И вам тоже, ваша светлость. Боже, вы сегодня, кажись, все неплохо налопались.
Пока публика смотрела, разинув рты, он вынул из кармана жестяную банку, уронил её себе на ногу, потом подбросил в воздух, поймал на шею и перекатил в другую руку.
— Раньше люди пинали камни. Это было глупо. Потом попробовали черепа, но для начала их требовалось отделять от тел, что служило причиной войн.
Рядом с Глендой Орехх продолжал тихо считать…
— Теперь у нас есть так называемый мяч, — продолжил Трев, без остановки катая банку по всему своему телу. — Но от него мало проку, потому что это всего лишь кусок дерева. Его нельзя пнуть, не обув вначале крепкие ботинки. Он медленный. Он тяжёлый. Он не живёт, джентльмены, а футбол должен жить…
На другом конце Главного Зала распахнулись высокие двери, через которые вбежал Бенго Макарона, пиная перед собой новый мяч. «Бумц-бумц» эхом отдавалось по всему Залу. Некоторые из капитанов команд вскочили на ноги, чтобы лучше видеть.
— Со старым мячом вы не могли бы проделать это! — объявил Трев и пригнулся, как раз в тот момент, когда Макарона одним изящным танцевальным движением послал мяч в другой конец Зала, и тот понёсся над столами, слегка жужжа, словно сердитый шершень.
Некоторые события происходят столь стремительно, что наши чувства не успевают их воспринять, поэтому всё, что случилось потом, Гленда увидела не глазами, а потрясённым внутренним взором, которому пришла на помощь память. Два Архимага и Тиран, застыв, неотрывно смотрели на летящий к ним крутящийся шар, и, когда ужасные последствия казались уже неизбежными, словно из ниоткуда вдруг поднялась фигура Библиотекаря, который выхватил мяч прямо из воздуха своей огромной, похожей на лопату рукой.
— Это мы, джентльмены. И мы сыграем с первой командой, которая явится в субботу, в час дня, на стадион Гиппо. А до того мы будем тренироваться на разных площадках по всему городу. Присоединяйтесь, если хотите. И не волнуйтесь насчёт новых мячей! Мы дадим их вам!
Свечи погасли, и очень своевременно, потому что в темноте затруднительно устроить беспорядки. Когда огни снова зажглись, за каждым столом раздались крики, смех, препирательства а кое-где даже разгорелись споры по существу. Между столов принялись тихо сновать официанты с большими флягами пива в руках. Кажется, фляг было просто бесконечное количество, заметила Гленда.
107 
