Особенно,... 
23 
Рольф приехал к нам на ужин с отцом. Разговор постоянно крутился вокруг программы реформ и волнений среди трудового люда. Затем мистер Хансон завел разговор о приобретении земли. Он с гордостью рассказывал о фазанах, которых выращивал в своих лесах.
— Осенью будет хорошая охота, — гордо сказал он.
— Люк уже готовится к этому, — добавил Рольф.
— Этот парень до сих пор оправдывает ваше доверие? — спросил отец.
— Лучше некуда, — ответил ему мистер Хансон.
— Но наше поместье никогда не станет похожим на Кадор, — с сожалением сказал Рольф.
— Но у вас чудесный дом, — утешала его мама. — Лестница у вас просто великолепна.
— Построенная для королевы Елизаветы, — уточнил мистер Хансон. — Рольф говорит, что резьба на ней, в виде тюдоровских роз и лилий, лучшая в своем роде.
— Это вы — счастливые люди, — вздохнул Рольф. — Большая честь — жить в подобном замке.
Рольф не единственный человек, которого интересовал Кадор. Существовал еще один человек, и, должна сказать, меня это удивляло.
Пришел октябрь. Весь сентябрь говорили о ярмарке. Первого и второго октября в Восточном Полдери на рыночной площади обычно проходила ярмарка Святого Матвея. Когда Джекко и я были маленькими, нас часто водили туда. Мы покупали конфеты и имбирные хлебцы, потешались над толстой и бородатой женщиной, цыганка Роза предсказывала нам судьбу. Все это нам очень нравилось. Сейчас, когда мне исполнилось двенадцать лет, а Джекко четырнадцать, мы уже не довольствовались такими простыми забавами и высокомерно отказались идти.
Слуги, конечно, обычно ходили все. За несколько недель они уже начинали говорить о матвеевской ярмарке.
Мои родители отправились с визитом к знакомым и собирались вернуться только поздно вечером, а мисс Кастер пригласили на чай в дом викария. У Джекко появились какие-то планы, которыми он не хотел поделиться со мной.
Так оказалось, что в этот октябрьский день дом был совершенно пуст, и я поняла, как редко остаюсь здесь одна. В доме, подобном Кадору, как нельзя острее ощущаешь навязчивое присутствие прошлого, особенно когда нет ни души, чтобы напомнить тебе о настоящем.
Я читала в своей комнате, а потом решила выехать на прогулку, посмотреть на леса Хансонов, которыми они так гордились. Сейчас они занимали площадь, равную примерно половине нашей, что очень расстраивало Рольфа. Он как-то сказал:
— В один прекрасный день наши леса смогут соперничать с вашими!
Я вспомнила события той ужасной ночи. Я постоянно пыталась себя убедить в том, что глаза обманули меня и Рольфа там не было.
Занятая этими размышлениями, я бродила по комнатам, как вдруг у меня появилось чувство, что я не одна в доме. Я подошла к смотровой щели в алькове и взглянула вниз, в холл: длинный стол, за которым сидели солдаты Оливера Кромвеля, которые пришли в поисках короля; оружие на стене, принадлежавшее предкам Кадорсонов; генеалогическое древо, распростершееся на стене… все, что я видела много раз. И все-таки было безошибочное чувство, что в доме кто-то есть.
И вдруг я увидела его. Крадучись, он вышел из-за ширмы, с любопытством глядя по сторонам. Дигори? Что он делал в доме?
Некоторое время я смотрела на него. Он изучал семейное древо, потом подошел к стене и благоговейно прикоснулся к оружию. Повернувшись к столу, взял один из оловянных кубков, пристально его изучил, несколько мгновений стоял, неотрывно глядя на сводчатый потолок. Затем стал на цыпочках подниматься по лестнице.
Я появилась перед ним, когда он добрался до верхней площадке лестницы.
— Привет, Дигори, — сказала я.
Он молча смотрел на меня, и выражение ужаса застыло на его бледном лице. Затем он пробормотал смущенно:
— Почему ты не на ярмарке?
— Потому что я осталась дома. Конечно, у меня не было ни малейшего представления, что ты собираешься зайти в гости.
Он повернулся и уже собирался бежать вниз по лестнице, но я схватила его за руку:
— Но это неважно. Мне показалось, что тебе здесь очень нравится?
— Я не хотел сделать ничего плохого.
— Я этого и не говорю. А ты почему не на ярмарке?
Он посмотрел презрительно.
— Ты предпочел посетить Кадор? — спросила я. — Он и в самом деле тебе нравится?
— Он совсем неплох.
— Я помню, в лесу ты часто спрашивал меня о нем.
Ты хотел посмотреть на него?
Я увидела, как тень пробежала по его лицу, и упрекнула себя. Возможно, сейчас он вспомнил о своей бабушке.
23 
