43 
— Уже сказал, — поправил Натаниэль.
— С дороги!
Все взгляды обратились к Коко. Царственная, как герцогиня, щеки пылают, глаза горят.
— Я сама с ним справлюсь.
Меган мягко потянула тетушку за запястье.
— Коко, вам не кажется, что пора вернуться в дом?
— Нет, — отрезала та, но спохватилась и дружески потрепала Меган по руке. — А теперь, дорогая, уходите вместе с Найтом. Мы с мистером ван Хорном разберемся без свидетелей.
— Но…
— Натаниэль, — прервала ее Коко, — уведи Меган.
— Как скажете, мэм.
— Уверен, что следует оставлять их наедине?
Натаниэль продолжал тянуть Меган к двери на террасу.
— Хочешь встать между молотом и наковальней?
Меган оглянулась через плечо.
— Не-а, — прыснула она и покачала головой. — Точно нет.
— Что ж, мистер ван Хорн, — начала Коко, убедившись, что они снова остались вдвоем. — Есть что добавить?
— Чертову тучу всего.
Приготовившись к сражению, Нилс выступил вперед:
— Значит, сладкоречивый богатенький болван держал руки при себе?
Откинув голову, Коко встретилась с грубияном глазами, наслаждаясь безумным трепыханием сердца.
— А если нет?
Голландец зарычал, как волк… как волк, решила Коко, бросающий вызов сопернику.
— Переломаю его хлипкие ручонки, словно спички.
«О Боже, — восхитилась она. — О Боже мой».
— Правда?
— Хотите убедиться?
Нилс прижал кокетку к широкой груди, и Коко позволила себе упасть в крепкие объятья.
На сей раз она была готова к поцелую и встретила атаку во всеоружии. Когда они отпрянули друг от друга, оба казались потрясенным и у обоих прерывалось дыхание.
«Иногда, — осознала Коко, — все зависит от женщины». Облизнула губы и с трудом сглотнула:
— Моя спальня на втором этаже.
— Я знаю, где она.
Призрак улыбки мелькнул на суровом лице:
— Моя ближе.
Голландец подхватил ее на руки… очень решительно, мечтательно подумала Коко, словно пират, похищающий наложницу.
— Ты прекрасная отважная женщина, Коко.
Она прижала ладонь к грохочущему сердцу.
— О, Нилс…
Мечтательность была совсем несвойственна Меган. Годы дисциплины приучили, что грезы должны присутствовать только во сне, а не наяву реальным дождливым утром, когда туман окутывает дом и, словно слезами, омывает окна. И все-таки жужжал оставленный без присмотра компьютер, подбородок покоился на кулаке, мысли — который раз за прошедшие дни — дрейфовали по волнам памяти: к лунному свету, диким цветам и отдаленному грохоту прибоя.
Время от времени Мег ловила себя и возвращала в действительность. Не стоит забывать, как дорого она заплатила за единственный роман в своей жизни, оказавшийся иллюзией и ложью, предавшей ее невинность, чувства и будущее. Себя она считала совершенно невосприимчивой к флирту, чем была абсолютно довольна. До Натаниэля.
И что теперь делать, теперь, когда жизнь внезапно сделала такой крутой поворот? В конце концов она уже не ребенок, который верит или нуждается в обещаниях и сладкоречивых уговорах. Внутри бушевали неведомые желания, и как можно утолить их, снова не испытав боль?
О, как жаль, что вовлечено сердце! Как жаль, что она совсем не такая сильная, здравомыслящая и искушенная, чтобы просто побаловать себя физическим наслаждением, будучи не обремененной так тяжело давящими эмоциями.
Почему бы не удовлетвориться влечением, основанным на симпатии и уважении? Такое простое уравнение: взаимное согласие двух взрослых людей, плюс желание, подходящее время, понимание и страсть равняются обоюдному удовольствию.
Как бы хотелось, чтобы не было гложущих сомнений и подводных камней, способных отбросить простое решение.
— Меган?
— Хм?
Она рассеянно обернулась на звук голоса. Мысленные картинки разрушились, стоило увидеть улыбающуюся Сюзанну.
— О, я и не слышала, как ты вошла.
— Ты пребывала за миллион миль отсюда.
Пойманная с поличным, Меган пыталась не выказать смущения и деловито перетасовала бумаги.
— Наверное, да. Скорее всего, дождь виноват.
— Это прекрасно… мои мысли при такой погоде всегда бродят где-то далеко.
Сюзанна подумала, что совершенно точно знает, в каком именно направлении блуждали мысли Меган.
— Хотя сомневаюсь, что туристы и дети думают так же.
43 
