ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Звездочка светлая

Необычная, очень чувственная и очень добрая сказка >>>>>

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>




  189  

— Нет, нет. — Она даже топнула ногой. — Ни в коем случае.

— Не сердись, ради Бога. Но попытки очистить веру от мистики уже были. Был Толстой. Получилось — не помню, у кого я это читал, — как взгляд из деревенского окна на очень чисто выметенный двор. Очень чистый и очень квадратный.

— Пусть так. Но мистика — это оправдание всему. В ней все можно. Заклинаниями может владеть и бес, надо же отличать магию, халдейство — от чуда.

— И где граница?

— Граница в том, что чудо не делается чернокнижием. И потом, знаешь, эта его попытка представить Христа частным случаем… Это все остальное — частный случай Христа, а не Христос — частный случай каких-то там атлантов…

— Пусть так. Может быть. Он говорит ерунду. Очень много ерунды. Но ведь зачем-то ты ходишь туда?

Она задумалась.

— Хожу, да. Но, во-первых, это не всерьез…

— То есть просто интересно?

— Ну… отчасти да.

— А отчасти?

— А отчасти я ему нужна, — сказала она вдруг.

Огого, подумал Даня, ощутив укол мучительной ревности и тут же устыдившись. А впрочем, чего я хочу? Неужели я думал, что она будет ждать меня? И уж в любом случае Остромов — магнит более притягательный…

Он вновь поразился тому, как учитель к любому подбирал единственно верный ключ. Надя Жуковская не могла покориться власти, не могла прельститься лоском и подавно не стала бы цепляться за надежность. Ее могло купить другое — то, что она необходима.

— Зачем?

— Не знаю. Я чувствую, что ему как-то неспокойно внутри… а то, что он дает всем, — это ведь нужно. С ним интересно, это само собой, и он не чувствует ко мне ничего такого — Боже упаси. Но зачем-то я нужна ему, как цемент. Помнишь, он рассказывает про Супру?

— Да, конечно. Тебе тоже рассказывал?

— Обязательно. И я зачем-то нужна ему для Супры. Я только опасаюсь, что кто-нибудь примет все это всерьез…

— Что начнутся групповые исходы душ? Нет, нет. Он и не хочет этого. Я думаю, у него иная цель — инициировать, потому что дальше уже каждый пойдет сам… Ведь сейчас, когда начались индивидуальные, он с каждым разрабатывает свое. С некоторыми — вообще без магии. Все больше история.

— Я вообще пока не очень понимаю, чего он хочет, — сказала Надя. — По-моему, ему просто скучно. А магия — так… Им же всем не с кем слово сказать.

Они медленно шли в сторону Кронверкского, дошли до круглой площади с салоном мод, и тут наконец медленно стал меркнуть сентябрьский свет, полиловело небо, и они пошли дальше, соприкасаясь плечами, сближаясь все тесней, — обнять ее Даня еще не решался. Варга бы сейчас сказала — «Холодно», и стало бы проще; но эта была совсем не Варга, с Варгой было другое, с Варгой ничего не было, не было никакой Варги.

— Сейчас, — сказала она, — вообще везде так: люди вместе не потому, что действительно вместе, а потому, что деваться некуда. Ты, конечно, другое дело.

— Я теперь буду думать, что ты и со мной из жалости.

— Из жалости, да. Кому еще нужен такой дурак.

— Со мной скучно. Я человек неинтересный.

— Со мной еще хуже. Я разучилась играть, когда-то хорошо играла, сейчас даже польку не смогу. Я плохо шью.

— Мы два ничтожества. У нас нет другого выхода.

— Кстати. — Она остановилась и заглянула ему в глаза. Прохожие оглядывались на них — как казалось Дане, доброжелательно: поле истинного счастья притягивает всегда, раздражают только потуги выглядеть счастливыми. — Интересное какое место там, у Клингенмайера, да?

— Очень интересное.

— Как ты думаешь, действительно есть в городе такие точки?

— Мне Остромов давал трактат. Про хорошие и плохие места.

— Нет, это не то. Такое место, складка, как у Клингенмайера, — может быть плохим. Очень просто. И я даже думаю, что через плохое место легче уйти.

— Это я еще даже не пробовал. Я думаю, это надо быть на таком уровне…

— Но интересно, — сказала Надя. — Я бы ходила к нему чаще, но боюсь надоесть. Мне кажется, он будет всегда.

— А я вот не знаю, как мы с тобой будем выбираться из всего этого, — сказал он. — Я не смогу без тебя жить, стану везде за тобой ходить.

— Да, и потом это… Надо же будет как-то спать, — сказала она чрезвычайно просто.

— Я тоже об этом подумал.

— Но знаешь, к этому надо подходить, как к печальной необходимости.

— Да, очень печальной.

— Трагической, — сказала она, прыснув. — Это очень неловкая ситуация, да?

  189