Последние отзывы

  43  

Впоследствии Рашидов так и не смог вспомнить подробности своего последнего (в качестве советского лётчика) перелёта. Всё застилал кровавый туман, приборы взбесились, мир качался, кренясь то вправо, то влево, словно Руслан находился не в кабине самолёта, а на палубе яхты, попавшей в шторм. Но он довёл штурмовик и посадил его на полосу. Через секунду после того, как ротор уцелевшего двигателя наконец остановился, Руслан провалился во тьму.

И увидел сон.

* * *

Тело Руслана Рашидова было распластано на операционном столе; врачи возились над ним, обмениваясь короткими репликами; извлекаемые осколки с характерным звоном падали в залитый чёрной кровью таз, а сам Руслан Рашидов был далеко и от этой белой палаты, и от хирургов, и от своего израненного, нашпигованного железом тела.

Он шёл по бескрайней пустыне, сильный холодный ветер дул ему в лицо, заставляя пригибаться, ноги увязали в сыпучем белом песке, и очень хотелось пить. Над головой его чернело ночное безлунное небо, и единственным светом в этом странном, призрачном мире был свет ярких, ни на что не похожих звёзд. Руслан Рашидов не знал, куда он идёт и зачем он идёт, но чувствовал, что так и должно быть, что впереди его ждёт нечто величественное и прекрасное.

Не без труда поднявшись на гребень очередного песчаного бархана, он увидел странное существо, сидящее в низине. Рашидову словно кто-то шепнул: всё, что он делал до этого, весь пройденный путь – на самом деле лишь первый отрезок, самое начало длинной дороги, детство, и только теперь начинается настоящий путь. Существо представляло собой причудливый гибрид – тело принадлежало какому-то небольшому копытному животному с короткой гладкой белой шёрсткой; хвост – огромный, павлиний, существо развернуло его веером, чтобы Рашидов мог полюбоваться на эту ослепительную и в то же время устрашающую красоту; а голова… голова была человеческой, женской – с ярко-алыми, словно накрашенными, губами и неестественно большими глазами с поволокой. Существо ударило копытом и спросило, глядя прямо на Руслана:

«Что ты здесь делаешь, воин?»

«Я пришёл узнать ответы», – сказал Рашидов; он едва мог шевелить губами, в горле пересохло, голос сел, и вместо внятных фраз вырвалось какое-то бессмысленное клокотание.

Впрочем, и этого гибриду оказалось достаточно. На смуглом женском лице отразилось удивление.

«Ты далеко не первый, кто пришёл сюда за этим, – сообщил гибрид. – И, наверное, не последний. Но только одному это удалось. Все остальные погибли и прокляты. Ты готов рискнуть?»

«Я готов».

«Что ж, садись, – произнесло существо, подставляя Рашидову спину. – И держись крепче».

Руслан перекинул ногу через круп гибрида, уселся – ни о каком седле или попоне здесь и речи быть не могло – и, наклонившись вперед, обхватил существо за шею. В ту же секунду гибрид сорвался с места. Оттолкнувшись от земли, он очень быстро набрал скорость, и вскоре пустыня внизу превратилась в серую равнину – глаз перестал различать детали, как это бывает, когда идёшь над афганской территорией на предельно малой высоте.

Сколько длился этот полёт, Рашидов сказать не мог: несколько секунд или целый год – понятие времени потеряло всякий смысл в этом призрачном мире, так что все временные интервалы были абсолютно равнозначны здесь и утрачивали содержание. Но вдруг полёт оборвался, и Руслан увидел, что копытное с головой женщины доставило его к ногам ещё более странного и страшного существа – огромного ифрита, подпирающего небо могучими плечами. Ифрит казался сотканным из звёздного света, но зато имел пару прекрасных белоснежных крыльев, гордо расправленных за спиной. На поясе ифрита (а может быть, ангела?), в простых, без украшений, ножнах висел меч.

Руслан Рашидов слез с гибрида и встал на песок, задрав голову и пытаясь разглядеть в высоте глаза крылатого ифрита. Но не увидел их. Там, где положено быть глазам, клубился туман, в котором хаотически двигались, вспыхивая, ярко-алые искры.

«Кого ты привёл, ал-Бурак?» – грозно осведомился ифрит.

«Я привёл того, кто хочет узнать ответы, – отозвался гибрид. – Это его право, и ты должен проводить его, малаик^[30] Джибрил».

Ифрит-ангел чуть переменил позу, теперь он смотрел (если можно такое сказать о существе, не имеющем глаз) на Руслана Рашидова:

«Кто ты, осмелившийся испросить ответов?»

Нужно было что-то говорить, и Рашидов снова захрипел пересохшим горлом:

  43