Особенно,... 
70 
Преподобный Тэйлор сразу пришелся Эсме по душе. Возможно, его преподобие видел в ней просто Лека, сиамского мальчишку-сироту, чувствовавшего себя неуютно в этой компании, где он был чужим, и искренне жалел его. Священник казалось, готов был на все, чтобы скрасить несчастному пар ню тяготы путешествия. Тем не менее, Эсме не покидало чувство, что он в глубине души догадывается – Лек на самом деле не тот, за кого себя выдает. Эсме было стыдно дурачину этого милого старичка, и в иные моменты она уже почти была готова признаться ему во всем, но ее удерживал страх перед Йеном.
– Что-то ты сегодня грустный, дружище! – дружелюбно улыбнулся священник. – Надеюсь, у тебя все в порядке?
– Спасибо, ваше преподобие, все хорошо. – Эсме старалась не подавать виду, что на самом деле ее действительно одолевают невеселые мысли.
– Может быть, я успел надоесть тебе своими вопросами? Прости старика – я не был в Сиаме целый год, и за это время политическая ситуация здесь сильно изменилась…
– Ну что вы, ваше преподобие, я всегда к вашим услугам!
– Возможно, тебя чем-то обидел глава нашей экспедиции? – поинтересовался старик, устраиваясь поудобнее в плетеном кресле.
– Лорд Уинтроп? – Эсме была искренне удивлена. – Что вы имеете в виду, сэр?
– У меня сложилось впечатление, – проговорил тот, – что он тебя, ну, скажем так, недолюбливает. Во всяком случае, он предпочитает общаться с тобой по возможности официально.
Эсме не могла не признать, что преподобный Хорэйс, тонкий знаток человеческих душ, все подметил верно. Йен действительно держался с ней отстраненно – причем не только на людях, но и наедине. Впрочем, сие девушку мало заботило – лишь бы он соблюдал свое обещание не прикасаться к ней.
– Пожалуй, вы правы, сэр, – кивнула она.
– Надеюсь, он тебя не обижает, Лек?
Эсме с недоумением посмотрела на проповедника.
– Я склонен думать, что вряд ли, – пояснил тот, – и спросил так, на всякий случай. Мне кажется, он заставляет тебя слишком много работать.
На минуту Эсме задумалась.
– Ничуть, сэр, – сдержанно улыбнулась она. – Большую часть того времени, что я провожу с его сиятельством, я просто рассказываю ему о сиамских обычаях. Как правило, этим мы занимаемся по утрам, а всю оставшуюся часть дня я совершенно свободен. Вся моя работа в качестве переводчика сводится к тому, что я помогаю его сиятельству общаться с капитаном и командой, а это происходит нечасто.
– Тем не менее, – прищурился проповедник, – мне все-таки кажется, что в твоих отношениях с лордом Уинтропом есть нечто беспокоящее тебя.
Эсме вздохнула и опустила глаза, раздумывая, в чем она может признаться его преподобию, а в чем нет.
– Ну, пожалуй… – протянула она, – его сиятельство считает, что я слишком молод, и чувствует ответственность за меня…
– И это тебя беспокоит? Эсме кивнула:
– Я достаточно взрослый, чтобы жить самостоятельно, и вовсе не нуждаюсь в том, чтобы его сиятельство указывал мне, что делать.
– Разве это не его право – ведь ты служишь у него…
– Только в том, что касается работы. Но когда его сиятельство начинает поучать меня, как я должен жить и все такое… Может быть, я чего-нибудь не понимаю, но, по-моему, тут у него никакого права нет! – Эсме гордо расправила плечи.
– Никогда бы не подумал, – рассмеялся священник, – что лорда Уинтропа волнует личная жизнь какого-то сиамского парня! Насколько я знаю его сиятельство, это совершенно не в его духе! Возможно, ты хочешь сказать, что тебе не нравится снисходительно-покровительственный тон его сиятельства. Но пойми, лорд Уинтроп старше тебя, у него больше жизненного опыта… Уверен, он желает тебе только добра!
– Да, он так говорит, – рассмеялась Эсме. – Дело тут, должно быть, в том, что мы с лордом Уинтропом не сходимся характерами.
– Возможно, – кивнул Тэйлор, – возможно… Но пусть это досадное обстоятельство не мешает тебе наслаждаться путешествием. Оглянись вокруг – какие чудесные места! Мой тебе совет, Лек, – смотри на все происходящее как на волю Божью, тогда ты будешь чувствовать себя гораздо счастливее.
Эсме молчала. Преподобный Тэйлор был ей очень симпатичен – если бы не он, вряд ли она без приключений пережила бы эти две недели. Разумеется, дело было не в том, что ей что-то не нравилось в ее утренних беседах с Йеном; более того – иногда, увлекшись ими, Эсме сама не замечала, как летело время. Она уже успела рассказать послу практически все, что знала о сиамских обычаях, уделяя особое внимание поведению в присутствии августейших особ. При этом ей очень нравилось слушать остроумные комментарии Йена, которому эти обычаи порой казались весьма странными.
70 
