27 
— Поступай, как знаешь. — Она апатично наклонилась вперед, пока не уткнулась лбом в холодное, твердое оконное стекло.
— Что ж, теперь, когда у меня нет долгов, а отвечаешь за мою удачу хоть и не напрямую, но все-таки ты… Я хочу сделать что-нибудь для тебя. Уже почти рождество, в конце концов. Давай я куплю тебе красивое ожерелье или новое платье… только скажи мне, чего ты хочешь.
— Кейд, — без интереса сказала она, не открывая глаз, — единственное, чего бы мне хотелось, это получить Рочестера, связанного как рождественский гусь, полностью в мое распоряжение. А поскольку ты не можешь этого сделать, мне ничего от тебя не надо.
Ее слова были встречены затянувшимся молчанием, а затем она почувствовала легкий хлопок по плечу.
— Хорошо, сестренка.
На следующий день Каролина честно старалась выбраться из облака уныния, охватившего ее. Она долго лежала в горячей ванне, помыла голову и оделась в удобное платье, оно было ужасно старомодным, но всегда оставалось ее любимым. Складки потертого светло-зеленого бархата мягко обволакивали ее тело, когда она сидела у огня и сушила волосы. На улице было холодно и ветрено, и она передернулась, глянув из окна спальни на серое небо.
В тот момент, когда она задумалась, а не послать ли за подносом с чаем и тостами, в закрытую дверь громко забарабанили.
— Каро, — послышался голос брата. Каро, можно мне войти? Я должен поговорить с тобой.
Его кулак снова настойчиво постучал по деревянной поверхности, словно он пришел по какому-то важному вопросу.
Слабая насмешливая улыбка появилась на ее лице.
— Да, входи, — сказала она, — пока не вышибил дверь.
Кейд ворвался в комнату, на лице его застыло крайне странное выражение… напряженное и одновременно ликующее, атмосфера коварства окутывала его. Темно-каштановые волосы были взъерошены, черный шелковый платок болтался на шее.
— Кейд, — с тревогой спросила Каролина, — что, во имя всего святого, случилось? Ты что, с кем-то подрался? В чем дело?
На его лице появились одновременно триумф и упрямство, от чего он казался еще моложе своих двадцати четырех лет. Когда он заговорил, голос его был несколько запыхавшимся.
— Я был довольно занят сегодня.
— Чем занят? — спросила она настороженно.
— Я достал тебе подарок на рождество. На это потребовалось немало сил, должен сказать. Пришлось позвать на помощь парочку приятелей, и.… Пожалуй, нам не стоит тратить время на разговоры. Доставай свой дорожный плащ.
Каролина уставилась на него в полном недоумении.
— Кейд, мой подарок на улице? Я что, должна ехать за ним, да еще в такой промозглый день? Я предпочла бы подождать. Уж тебе-то известно, через что мне пришлось пройти в последнее время, и…
— Этот подарок не отнимет у тебя много времени, — ответил он невозмутимо. Засунув руку в карман, он достал очень маленький ключ с завязанной на нем легкомысленной красной ленточкой. — Вот, возьми. — Он сунул ключ в ее ладонь. — И никогда не говори, что я ничего для тебя не делаю.
Она изумленно посмотрела на ключ в своей руке.
— Я никогда не видела таких ключей. От чего он?
Брат ответил сводящей с ума улыбкой:
— Надевай плащ и узнаешь.
Каролина закатила глаза.
— Я не в настроении для твоих выходок, — сказала она бесцеремонно. — И я не хочу выходить из дома. Но сделаю тебе одолжение. Только учти: если подарок — это что-то меньше, чем очень дорогое украшение, я страшно на тебя рассержусь. А сейчас, можно мне хотя бы несколько минут, чтобы заколоть волосы?
— Хорошо, — нетерпеливо сказал он. — Но поторопись.
Каролина не могла скрыть удивления, видя едва сдерживаемое возбуждение Кейдав. Он практически приплясывал вокруг нее, как какой-нибудь напроказивший эльф, когда минуту спустя она сходила вслед за ним по ступенькам. По всей видимости, он считал, что его загадочный подарок сможет отвлечь ее от грустных мыслей… и, хотя его хитрость была очевидна, она была благодарна ему за заботу, которая крылась за ней.
Широко распахнув дверь, Кейд подал знак семейному экипажу, запряженному двумя гнедыми, которые нетерпеливо переступали и фыркали на сильном ветру. Их лакей и кучер тоже ждали, на них были теплые пальто и большие шляпы, чтобы защитить их от холода.
— О, Кейд, — простонала Каролина, повернувшись обратно к дому, — я никуда не поеду в этой карете. Я устала, проголодалась, и хочу спокойно посидеть вечером дома.
27 
