97 
«Хорошая ночь», — подумал патрикий Цимисхий, глядя, как движется вдоль борта черная стена Вуколеона.
Хорошая ночь, Иоанн Цимисхий посмотрел на своих спутников, Михаила Вурца и Льва Педизсима. Можно ли им доверять? Кто-то же предупредил василевса о покушении. Может, кто-то из этериотов Валанта? Что если во дворце Цимисхия уже ждут стражники Никифора?
Когда стало известно, что Никифору донесли о заговоре, друзья уговаривали патрикия отказаться от покушения.
Цимисхий сказал: нет. Не только потому, что был бесстрашен. Еще и потому, что был умен. Если бы доносчик знал что-то определенное, Цимисхия уже схватили бы. По крайней мере, попробовали бы схватить...
Патрикий усмехнулся. Его один раз уже пытались арестовать. Тогда он, в одной рубахе, разогнал толпу доспешных стражников. Цимисхий был лучшим фехтовальщиком в этом городе. И знал об этом. Однако ни один фехтовальщик не устоит против сотни отборных воинов василевса...
И все-таки Иоанн был прав, когда отказался отменить или отсрочить сегодняшнее дело. Сегодня Никифор заставил своего спальника и начальника дворцовой стражи обшарить дворец в поисках заговорщиков. Завтра его люди обшарят весь город. И что-нибудь непременно найдут. Легко найти, если знаешь, где искать.
Цимисхий вглядывался в темноту. Не пропустить бы нужное место...
Не пропустили. Как только в темноте прорисовался силуэт каменного изваяния — льва, настигающего быка (как символично!), Цимисхий отдал негромкую команду, и лодка замедлила ход. Когда она причалила к стене, сверху упала веревка.
— Лезь, — велел Цимисхий Михаилу Вурцу. Патрикий Иоанн был храбр, но не глуп. Наверх он пойдет последним. Если там — засада, он услышит.
Кто-то из заговорщиков оказался слишком болтлив. Никифора предупредили. Удачно, что Феофано на стороне Цимисхия. Вспомнив императрицу, Цимисхий усмехнулся. Ненасытная сучка. Но хороша. Пожалуй, когда всё закончится, Иоанн оставит ее себе. Так же, как это сделал Никифор. Только, в отличие от Никифора, он не даст жаркой вагине и смазливой мордашке размягчить свой клинок. Цимисхий снова усмехнулся — двусмысленной мысли.
Лев Педиасим, уже ухватившийся за веревку, тоже осклабился. Решил, что Цимисхий хочет подбодрить его улыбкой.
Да, Феофано оказалась очень полезна. Ведь то она добилась его возвращения. Влюбилась в Иоанна, как кошка. Это хорошо. Влюбленная женщина пойдет на всё. Даже на то, чтобы спрятать в своих покоях убийц своего мужа.
Цимисхий поймал веревку, прислушался...
На крыше было тихо. Значит, засады нет.
— Уходите, — велел он гребцам.
На крыше Вуколеона Цимисхия ждали не только приплывшие с ним, но и начальник этериотов Валант с доверенными людьми.
— Всё хорошо, — доложил Валант. — Путь свободен. Василисса Феофано дала стражникам вино с сонным зельем. Мы могли бы всё сделать сами, но ты же велел ждать...
— Хватит болтать, — перебил Цимисхий. — Вперед!
Заговорщики спустились с крыши на галерею и торопливо двинулись к цели.
Стража в коридоре и у покоев василевса спала. Но у дверей спальни заговорщиков встречали. Из ниши появилась изящная фигурка. Феофано.
— Он там, — прошептала она Цимисхию на ухо. — Двери не заперты. Я сказала ему, что сама запру их. — Коснулась губами виска (они с Цимисхием были почти одного роста): — Храни тебя, Господь, любимый..
Патрикий потрепал ее по щеке левой рукой — правая уже тянула меч из ножен, отодвинул в сторону и распахнул двери.
Заговорщики с оружием наголо ворвались в спальню императора. Вурц и Педиасим обогнали Цимисхия, бросились к ложу и, откинув полог, одновременно вонзили мечи в одеяло... И отпрянули. Обернулись к Цимисхию. Рты открыты, в глазах — паника...
— Его нет, — выдохнул Михаил Вурц.
Лев Валант подскочил, сорвал с ложа одеяло... Пусто!
— Нас предали... — пробормотал кто-то за спиной Цимисхия. — Василисса...
— Молчать! — негромко произнес Цимисхий. — Никифор здесь! Ищите!
Заговорщики бросились обшаривать покои.
Цимисхий ждал.
В спальню проскользнула Феофано.
— Наверное, он в часовне, — сказала она Цимисхию. — Там, за гобеленом — дверь.
— Уходи, — сказал Циммсхий. — Не хочу, чтобы он тебя увидел. — И, когда Феофано вышла: — Валант! Оставь в покое сундуки. Я знаю, где он.
В маленькой часовне под иконами был расстелен красный войлок. На войлоке — шкура барса. На шкуре, укрывшись простым монашеским плащом, спал василевс ромеев Никифор Фока. Когда Цимисхий открыл дверь, император не проснулся.
97 
