90 
— Что? — испуганно переспросила Нэнси. — Они всерьез боятся йети?
— Ну конечно боятся. Потому жители оставили эту деревню. В округу явился йети, и крестьяне напуганы.
— Может, добавить им денег?
— Уже предлагал. — Джек оглянулся на шерпов. — Вы видели их ответ.
Нэнси тоже повернулась к тибетцам. Они внимательно смотрели на нее, и по лицам было ясно: никакими силами их не уговорить идти через лес.
— Что же делать?
— Или поворачивать обратно, или топать через лес самим, — ответил Джек. — Оставаться здесь, на тропе, больше нельзя ни минуты, поскольку солдаты поблизости. Я-то рассчитывал дать взятку, если наткнемся на них. Раньше всегда так делал, когда встречался с бойцами из гарнизона: они все законченные алкоголики. Но этих солдат, похоже, пригнали специально на поиски Херцога, с ними номер не пройдет. Они арестуют нас, и бог знает, выпустят ли вообще. — Он помедлил и добавил: — Может, Антон и вправду шпион. Может, китайцы знают то, чего не знаем мы. Не исключено, что эта история с его отцом и нацистским терма — прикрытие или совпадение. — Он ненадолго задумался и добавил: — Только не возьму в толк: что ему выведывать здесь, в Пемако? Искать тут нечего, к тому же Антон знает Пемако вдоль и поперек.
Они помолчали. Нэнси разглядывала чахлые кукурузные поля. Ничего не понимаю, думала она. На Херцога устроили облаву, и неизвестно, что знают о нем китайцы. Она обернулась и взглянула на вздымавшиеся над долиной горы и затянутый туманом проход к Су-Ла. Нэнси не хотелось идти через джунгли, она боялась, все в ней противилось этому: джунгли кишели насекомыми, змеями, пиявками и хуже того — диким зверьем. Жутко. Тропа — вариант попроще, она вьется от селения к селению, и убежище всегда недалеко. Пойти через джунгли — безумная идея, однако поворачивать назад было немыслимо.
45
Спустя несколько минут тропа исчезла из виду и не стало слышно реки. Странные ухающие и щелкающие звуки доносились из чащи, смешиваясь с гудением и жужжанием кишащих в подлеске насекомых — каскад звуков и шумов, издаваемых мириадами крохотных созданий. Джек передал Нэнси средство от москитов и велел обильно намазаться, однако толку от репеллента было мало: каждые несколько минут она шлепала впивавшихся в нее москитов. Шли они медленно. Тропинок было множество, но все узкие и заросшие. Порой тропа внезапно терялась в зарослях, вынуждая Джека и Нэнси возвращаться по собственным следам.
Поскольку проводники бросили их, пожитки пришлось нести самим. Палатку они оставили шерпам, но захватили примус, посуду, спальные мешки, два небольших мешка с цампой и пару больших кривых ножей — Нэнси выяснила, что это непальские ножи-секачи с тяжелыми лезвиями. Весь груз, включая фляги с водой, весил немало. Нэнси предпочла оставаться в одежде с длинными рукавами, хоть как-то защищавшей от тысяч жалящих насекомых, поэтому на ходу сильно потела. Но черта с два, думала Нэнси, я открою для паразитов лишний кусочек своего тела.
Чтобы не сбиться с пути, они посматривали на горы. Заблудиться здесь было трудно, поскольку местность напоминала воронку, в которой и они сами, и Ярлунг-Цангпо, и все, что способно двигаться, смещалось в южном направлении — к скалистому гребню, где пролегала граница с индийской провинцией Ассам. Тем не менее Джек взволнованно пояснил, что можно потерять несколько часов, а то и дней, ходя кругами, если повернуть не туда. У них не хватит ни воды, ни еды, поэтому надо строго придерживаться нужного направления.
Через четыре часа у Нэнси устали руки — нужно было проламываться через подлесок. Деревья в джунглях стояли ярдах в десяти друг от друга, более чем за тысячу лет они вытянулись, чтобы получать достаточно солнечного света верхней частью своих крон. Но там, где изменился грунт или наклон почвы сделался круче, появились густые, по плечо, заросли растительности и плюща, плотными шторами свисающего с нижних ветвей деревьев. В других местах почва заболотилась, и приходилось шагать по гати из старых сгнивших бревен. Одно из бревен развалилось, когда Нэнси наступила на него, и она едва не провалилась в жуткую сырую яму, кишащую черными насекомыми. Дальше почва вновь отвердела, идти стало легче, и настроение у Нэнси улучшилось. Заросли поредели, воздух был прохладным благодаря тени густых крон деревьев, и местами лес просматривался на сотню ярдов. Не успела Нэнси подумать, что все не так уж плохо, как начались настоящие дебри. Пришлось вновь с боем пробиваться, опасаясь в любой момент обнаружить, что дальше пути нет.
90 
